Вашему вниманию предлагается интервью с Владимиром Ивановичем Белоусюком. Наш собеседник – военный моряк, капитана первого ранга в отставке, председатель Объединения ветеранов-подводников, ветеранов флота Одессы и Одесской области имени контр-адмирала Н.А.Лунина. Более 12 лет прослужил на подводных лодках. Участвовал в испытаниях трёх новых атомных подводных лодок. Владимир Иванович провел под водой в общем 7 лет 11 месяцев и 8 дней. В 1995 году переехал в Одессу, в том же году ушел в отставку. Затем последовала служба военно-морским представителем при посольстве в Ливане. Имя Владимира Ивановича внесено в Книгу национальных лидеров Украины «Золотой фонд нации».
– Владимир Иванович, Вы пишите книгу о своей службе в подводных силах военно-морского флота. Есть ли у книги предисловие или какая-то цитата, которая задает тон произведения?
– Безусловно. Могу назвать даже два тезиса. Первое – это наша молодость. Второе – для чего мы это делали. Что касается первого – для меня это святое. Потому что, у меня брат погиб на Даманском в 1968 году. Отец дошёл до Берлина по время Великой отечественной войны. И я в Германии родился, будем говорить – «ребенок Победы».
– А дед у вас служил в царской армии.
– Да, был генералом. Расстреляли в 1937 году. К сожалению, сейчас все принято забывать, и люди не хотят помнить нашу, свою, историю. А когда опомнятся, что так нельзя, уже будет поздно. Уже будет перейден Рубикон. Вот сегодня ходит в интернете такая шутка: пришел отец домой и решил подшутить над дочкой. Спрашивает: «кто взял Берлин?». Она отвечает: «не брала я твой берлин». Он еще раз спрашивает. Мать заходит и говорит: «Да не брали мы твой Берлин»… И в этой шутке только доля шутки. Сегодня задай молодежи такой вопрос, мало кто ответит, или могут даже сказать, что это были американцы.
Поэтому, для меня и для наших ветеранов, это наша история, это наша жизнь. Был как-то случай, когда мы 9 мая возлагали цветы. Я награжден орденом Красной Звезды и, конечно же, его надел. А мне патрульные говорят: «Снимите эту символику». Я говорю: «Это не символика. Это орден. Ты мне его давал, чтобы сейчас требовать его снять? Это вы сейчас все покупаете…». Вон в интернете сегодня даже орден Героя Украины можно купить. И, что? Купишь орден – будешь героем? Нет, не будешь. В общем, они позвонили, уточнили – орден можно. Но это сегодня – можно, а что будет завтра? Я не знаю… Сегодня одно упоминание СССР – уже приписывается к пропаганде России. Но как так? Я служил в СССР. Мне сейчас 67-й год. Так что, мне теперь 2/3 своей жизни просто вычеркнуть? И всем военным тоже так сделать? А мы все-таки воевали, ранения, контузии… И ради чего спрашивается? Чтобы сейчас это все просто «списать»?
Заметка на поле: здесь уместен блиц-экскурс о причудливых зигзагах истории – за пролитую кровь давали погоны, лампасы, медали и кресты, вдруг отменённые и проклятые в 1917-ом. А в 1943-м вернули погоны-лампасы вернули. А теперь и кресты в почёте, хоть и другие. Солдаты жизни кладут, а политиканы вертят оглоблями.
Это наша история, и моя лично. Для того, чтобы рано или поздно мои внуки, их дети хоть вспомнили, как все было раньше. Что был такой военный – их дед, прадед. Не нужно будет перебирать среди массы источников информации – вот, история от соучастника и очевидца. Сегодня если моего внука спросить, кто брал Берлин, он ответит.
Поэтому, книга – это некая хронология жизни. Я пишу ее уже 12 лет. Вероятно, она закончится уже вместе со мной. Пишу потихонечку. Переписываю. Что-то переосмысливаю. Те, кто читал черновики, говорят, что лучше бы не переосмысливать… Это сейчас я уже начал думать о художественной подаче, а сперва писал все, как есть. В целом, в большей части такой книга и останется.
– Людям часто свойственно измерять свою жизнь какими-то событиями, а периоды между ними становятся определенными жизненными этапами. Кто-то говорит, что у него есть всего два периода: жизнь разделилась на «до» и «после». Какие бы вы определили этапы в своей жизни?
– Я думаю, что у всех людей моего поколения это три периода. Первый – до 1991 года, когда развалился Советский Союз. Потом, вроде жизнь текла своим чередом – это второй период. И третий – это 2014 год, когда начали рушить памятники и забывать историю. Я вот до сих пор задаюсь вопросом: зачем во Львове разрушили памятник Менделееву? И никто мне не может дать внятный ответ. Что Менделеев сделал плохого? Весь мир пользуется его таблицей химических элементов. Откажитесь, значит, вовсе от химии… В принципе, сейчас как раз это и сделали – как вы знаете, убрали точные науки из обязательного учебного курса в старших классах. Подумаешь: кому нужны в Украине образованные люди? Кому сегодня Пушкин мешает? Его весь цивилизованный мир признает как выдающегося поэта, прозаика, драматурга, публициста и историка. У меня все это просто в голове не укладывается. Непонятная истерия, настоящая истерия. Можно конечно злиться, обижаться ненавидеть конкретного правителя. Да, война – это плохо. Я знаю, что такое война. Но, чем тут Пушкин виноват? Лермонтов?
– К слову, сейчас некоторые представители интеллектуальной элиты в Украине поднимают этот вопрос. Ведь, речь идет об отказе от мировой культуры, а это серьезное ограничение мировоззрения. Думаю, что об этом очень важно сегодня говорить.
– Этой интеллектуальной элиты у нас осталось – раз, два и обчелся. Молодёжь, более-менее продвинутая, уехала заграницу. Возвращаться, я уверен, не собирается. Вот по последним данным, что я читал, в Украине осталось порядка 22 миллионов молодых людей. И то, понятно, что эти данные не точные. У моего знакомого недавно бабушка умерла, и я отвозил его в деревню, в Березовском районе. Деревня пустая – не то, что молодежи нет, никого нет, даже петухов. Вот как обычно в деревню заезжаешь: здесь собака лает, там куры кудахчут. А мы приехали – тишина. Никого. Мы едем, он рассказывает: «Владимир Иванович, вот здесь школа была, а здесь больница». И видно, что была хорошая школа. Но сегодня там вообще не осталось людей. Мы пока ехали по деревне, встретили только несколько бабушек, а на полях бурьян растет. Я помню, возвращался с Севера в 1990-м году, и перепутал дороги, пришлось проехать через Чернобыльскую зону. Тогда еще и пяти лет не прошло после аварии. И там тоже не было ни птиц, ни животных, пустыня. Так и в этой деревне. И до чего мы дожили? К чему мы пришли? И что дальше? Можно, конечно, много говорить о политике, но что дальше будет? Война кончится. Рано или поздно все войны заканчиваются. И народная мудрость верно гласит:
«На войне политики дают оружие, богатые дают продовольствие, а бедные отдают своих детей. Когда война завершается, политики пожимают друг другу руки, богатые поднимают цены на продовольствие, а бедные ищут могилы своих детей».
И все войны так заканчиваются.Я и люди моего поколение прошли войны, и мы тоже воевали за то, чтобы сохранить свою страну, но в итоге ее развалили чиновники. Мне очень странно наблюдать, как молодые люди все быстро забывают и не чтят память тех, кто отдал свои жизни уже в этой войне. Я и другие ветераны на наших встречах периодически поминаем о тех, кто погиб. Вспоминаем своих друзей, товарищей. И когда я недавно случайно попал к ребятам, которые сейчас воюют, они не вспоминают о своих боевых товарищах и не понимают, зачем это нужно. У людей в голове что-то перевернулось. И перевернулось очень сильно. У молодежи забрали ценности, вот и в обществе пропали принципы. Что у молодых людей сейчас есть? Интернет? Там каждое второе слово – вранье. Я когда учился в военной академии, в Санкт-Петербурге была газета «Правда» и наш профессор говорил, что всегда нужно читать между строк. И правда будет именно там – между строк.
Но даже и между строк иногда не нужно вчитываться, политики могут в своих речах сказать то, что думаю на самом деле. В недавнем брифинге нашего президента Владимира Зеленского было четко видно его настоящее отношение к нашим воинам. Ему журналистка задала вопрос о военных, которые сейчас возвращаются домой инвалидами, недееспособными гражданами: как они должны сейчас жить, когда еще и тарифы на коммунальные подняли, а пенсия как была мизерной, так и осталась? Он сказал, что недавно говорил с Министром обороны, и сейчас есть много вакантных мест в армии. Пусть идут в военкоматы, устраиваются на работу, и будет у них достойная зарплата. Как он это себе представляет, я не знаю, но очевидно, что он не понимает о чем идет речь. Богатый бедного никогда не поймет. А как же соцпомощь и поддержка государства? Человек ведь пострадал за родину и остался без конечностей. Сегодня здоровые люди не могут найти работу и оплачивать коммунальные… Из его ответа все понятно. Люди – расходный материал. К сожалению.
– Вы видите какой-то выход из сложившейся ситуации?
– Мне видится, что Рубикон нами все-таки уже пройден. У нас государство живет своей жизнью, а люди своей. У судей зарплаты 300-400 тысяч гривен, наши народные депутаты ездят отдыхать на Канары, а военные, которые прошли войну и остались инвалидами, вынуждены жить на маленькую пенсию. И можно понять тех ребят, которые сбегают от военкоматов, потому что они не знают, как будут жить, если станут недееспособными, и кто позаботится об их семьях, если они погибнут. Немало и тех, кто сами приходят в военкомат, хотят воевать – а их не берут.
Мне видится, что мы упали на такое дно, что даже не знаю, как будем теперь всплывать. Только известные нам случаи коррупции и наживы на гуманитарной помощь вызывают негодование, а сколько мы всего еще не знаем? И почему-то журналисты сегодня мало акцентируют внимание на всех этих вещах. А те, кто все-таки говорят, их обвиняют в подрыве государственности. Какой же это подрыв государственности, если мы все это наблюдаем, мы живем в стране, где все это происходит. Разве это они подрывают государственность? Или все-таки те, кто во время войны наживаются на горе своего же народа и грабят государство?
Мы потеряли суть. Когда все рушиться, то детям нечего дать. Многие ценности пропали. Многие сейчас воют из-за денег. У меня сосед был слесарем, пошел воевать, сейчас машину купил, любовницу завел. Ссоры в семье начались… Словом, в этом вся суть шариковых. Люди даже не знают, что с деньгами делать…
Военные в моем лице, и сколько помню, мой отец, когда выходил в город – форма одежды как с иголочки: рубашка выглажена, туфли начищены. А у нас сегодня ребята ходят как босяки, словно с окопа только что вышли, бороды поотращивали…
– Мелочи, с которых все начинается…
– Да. Военный должен быть военным. У нас пропала культура. Я помню, читал про уничтожение советской литературы. Извините, я помню по истории, как в 1936 году в Германии сжигали книги, а потом начали убивать евреев… Уничтожается культура. А когда пропадает культура, что у человека в душе остается? Только пустота…
– Но, тем не менее, вы остаетесь в Украине, в Одессе.
– Да. И уезжать отсюда не собираюсь. Меня всегда возмущает цинизм наших соотечественников, которые удрали отсюда, и на западе где-то кричат о том, что они – украинцы…
– Сегодня многие говорят о том, что текущая война в Украине очень отличается от прошлых войн. Вот если не брать во внимание техническую сторону (новое вооружение, роль социальных сетей и т.д.), чем она отличается, по вашему мнению, от той же Великой Отечественной войны?
– Начнем с того, что когда началась Великая Отечественная война, было объявлено по радио, что началась война. Когда в Украине объявляли войну? Может я что-то пропустил?
Нет, в Украине – военное положение, это не война. Это два юридически разных понятия. Когда объявляется война, вся страна становится на «военные рельсы», как было во время ВОВ. Запрещаются все увеселительные мероприятия, выезд депутатов, вывоз сельхозпродуктов. Все ресурсы идут на войну. Дети, которые рождаются во время войны, обретают статус «ребенок войны», им нужно будет выплачивать пособие. И так далее. Это совершенно другие условия. Почему не объявили войну? Просто не выгодно. Мы до сих пор покупаем газ у России, а если объявляется война, транзит прекращается. Немцы официально объявили войну.
– Значит, даже не сравниваем… У нас, значит, не война, а военный конфликт?
– Да. Военное положение на определенных территориях. Столкновение политических интересов. Во время ВОВ если бы кто-то из генералов или его родственники уехали отдыхать, они были бы расстреляны. У нас же, едва ли не у каждого народного депутата родственники за границей. Журналисты недавно опубликовали список – кто и где живет. Если у нас война, то у всех война. Все государство перестраивается на военный режим. Все предприятия начинают работать для военных нужд. Как в ту войну: «Всё для фронта, всё для победы!».
Стоит ли говорить об уровне военной подготовки? Я много обучал военных. Читал курсы в центрах НАТО, в США, Польше и т.д. Все признают, что советская школа – самая лучшая, самая сильная и самая эффективная. Но только не у нас… В 2017 году я написал письмо в ВСУ, что готов проводить обучение, а мне ответил начальник Генерального штаба вооруженных сил Украины: «Да, вы опытный, но старый. Нам не подходите». А в Польшу с радостью нас пригласили. Ребята, которых я и мои товарищи тренировали, сегодня до сих пор живы. Сейчас учат просто нажимать на спусковой крючок, а мы учили выживать. Это разные вещи.
Сейчас пацана хватают на улице, а он кроме скрипки в руках ничего не держал, 7 дней на подготовку и вперёд на мясо. Вот и получается… Общался с ребятами, спрашивал: чему учили? Они говорят: пиво попили, немного постреляли. Я говорю: ну хорошо, а вас учили, как при ранении остановить кровь? Как пользоваться аптечкой? Как правильно перевязку сделать? Не учили их этому, а ведь эти знания могут спасти жизнь. Вот знаете, я много общаюсь с иностранцами и, например, в доктрине США есть очень интересная вещь. Они никогда не научат больше, чем положено.
– Узкая специализация?
– И это тоже. Но в случае с обучением в других странах, они не учат потому, что это потенциальные враги. Зачем им обучать своих потенциальных врагов?
– У нас на «Вестнике Грушевского» выходило интервью с профессором Александром Саинчиным, известным правоведом. И он рассказывал о том, что в полиции сейчас много неподготовленных кадров потому, что пропала преемственность. Вероятно, у военных произошло тоже самое?
– Совершенно верно.
– Как вы считаете, почему это произошло?
– Думающие люди не нужны. Нужен человек-исполнитель. Если человек думает, он может перечить, а зачем такой нужен? А в полицию сейчас пошли те, кто не хочет идти воевать… Я когда был в Киеве, общался с полицейским, подполковником на пенсии. И он рассказывал, что в его время, когда разбивалась служебная машина – это ЧП. Наказывались виновные, взымались деньги за ремонт с зарплат. В Киеве полторы тысячи разбитых Приусов стоят на свалке. И кто-то ответил за это? Нет. Ни виновники, ни начальство, никто. Вот отсюда и рождается цинизм. А что? Разбил Приус, снес памятник, украл гуманитарку… Все равно наказан не будешь…
– Расскажите о вашей организации «Объединение моряков-подводников им. Н.А. Лунина». О ее истории и деятельности сегодня.
– Примерно с 1970-х начало появляться много общественных организаций военных ветеранов: летчиков, десантников, моряков. К сожалению, многие уже перестали существовать. Объединение ветеранов-подводников было основано ветеранами Великой отечественной войны в конце 1950-х, мы продолжили его наследие, а потом уже реорганизовались и назвали его в честь героя Советского Союза Н. А. Лунина. Недавно узнал, что в Одессе улицу Лунина собираются переименовывать. Возникает вопрос: что он сделал плохого?
– Насколько помню, изначально была одна организация, а потом вы отделились?
– Да. Была единая организация «Ассоциация моряков-подводников им. А.И. Маринеско», но потом в 2004 году там начались сколки, судебные разбирательства. Устроили это те, кто, просто «приписался» в ветераны-подводники. Многие не захотели иметь с этими делами ничего общего и не участвовать во всех этих разбирательствах, не позорить имя Моряка. Поэтому, я и еще несколько ветеранов решили уйти и создать свою организацию, назвали ее в честь второго одессита героя Советского Союза – Н.А. Лунина. 2/3 перешли к нам сразу же.
Сегодня в организации 375 человек. Но не все – подводники. Сейчас мало сохранилось объединений ветеранов. В 2013 году мы изменили устав Объединения и стали принимать других ветеранов – афганцев, десантников и т.д. До сих пор к нам приходят, и если мы видим, что человек нормальный, то с радостью его принимаем. Теперь у таких людей есть место для встреч, общения с близкими по духу людьми. Мы постоянно помогаем членам нашей организации, посещаем ветеранов, привозим им продукты, медикаменты. У нас в Одессе живет последний в Украине герой Советского Союза ветеран-подводник Валентин Евгеньевич Соколов. О нем, в лучшем случае, по праздникам вспоминают. А так, мы помогаем за свой счет, кто-то со своих пенсий дает деньги. Есть даже несколько чиновников, которые иногда помогают, искренне помогают, а не для картинки, и даже просят не афишировать.
– Еще помню, что вы открыли в свое время лицей для детей-сирот в Измаиле?
– Да. По нашей инициативе в 2011 году был основан Лицей с усиленной военно-физической подготовкой на базе школы-интерната для детей-сирот. Сейчас его практически нет. Мы туда вложили собственные деньги, закупали технику, мебель, и в итоге все разграбили. Лицей сейчас держится на его руководителе, молодой девушке, которая была выпускницей первого потока, когда мы только открыли Лицей. Она инициативна и старается его вытягивать. Работает он только благодаря ей.
– Вы и с международными организациями сотрудничаете?
– Сотрудничества как такового нет, есть простое общение. Мы их поздравляем с праздниками, они нас поздравляют. Недавно был конгресс в Греции, мы не поехали. По разным причинам. В основном, из-за финансов. Хотя, адмирал из Греции написал письмо и предложил полностью оплатить мне и ещё двоим людям дорогу, проживание, питание. И это из простого человеческого уважения… Но туда поехали некоторые товарищи, и видно, что исключительно с целью попиариться… Привезли политику. Их выгнали. Там люди собрались совершено с другими целями. Даже сколько было случаев, когда на таких мероприятиях кто-то рассказывал, например, историю о столкновении подводных лодок, а среди слушателей оказывался человек, который был с другой стороны конфликта. И каждый со своей стороны эти события описывал. И таких примеров очень много. Это не место для политики. Также как и в спорте. А сейчас все перемешалось… Следующий конгресс будет в мае, в 2024 году, в Дублине, и мы, скорее всего, поедем.
– А ведь Вы – являетесь членом Международной ассоциации ветеранов-подводников США, да еще и единственным представителем из СНГ. Как вы стали членом такой Ассоциации?
– Наверное, это получилось случайно. Когда американцы и подводники из других стран узнали, на какой я служил лодке, пригласили в Ассоциацию.
– Что же это за лодка была?
– Это была уникальная подводная лодка «Альфа», проекта 705, с титановым корпусом. Называлась «Морской охотник», 104 метра в длину и погружалась на глубину до 1 км, американские подлодки погружалась всего на 300-400 метров. Наши лодки обгоняли их торпеды. Всем было интересно узнать подробности о моей службе на ней. Был тогда среди собеседников адмирал Кен (к слову, бывший сенатор Калифорнии), который тогда являлся главой Международной ассоциации ветеранов-подводников США. Он предложил вступить в Ассоциацию и я согласился. Поехал на Конгресс в США, и меня приняли в члены Ассоциации. У меня до сих пор хранятся старые американские журналы с фотографиями этой подводной лодки – результаты работы разведки США.
– Когда можно ожидать завершение вашей книги? И есть ли у вас какие-то планы на будущее, которыми можете поделиться?
– Книгу закончу в этом году. Я уже договорился с изданием в Польше, потому что здесь ее точно не издадут. Планы на будущее… Просто жить. Надеяться, что закончится война, и я смогу с моими друзьями выйти в море на своем катере, половить ставридку. Мне недавно предложили преподавать в центре НАТО в Польше, но я отказался. Прежде всего, потому что здесь у меня есть обязательства, которые я не могу оставить. И в моем возрасте нужно уже просто спокойно жить и надеяться на лучшее.
Подписывайтесь на наши ресурсы:
Facebook: www.facebook.com/odhislit/
Telegram канал: https://t.me/lnvistnik
Почта редакции: info@lnvistnik.com.ua