Источниковедение является одним из столпов науки и развивается вместе с ней. Работа с документальными источниками вполне привычна для ученого, чего нельзя сказать о фотографии, потенциал применения которой в научных исследованиях многими сегодня недооценивается.
Рассматривая фотографию в ключе научно-исследовательской деятельности, необходимо отметить, что фотографии присущи три функции:
- Источник информации
- Объект исследования и обоснования научных гипотез
- Источник научных доказательств
Подробнее поговорим о данных трёх функциях.
Изначально, на первом этапе исследования, фотографии для нас становятся источником информации. Безусловно, это только один из источников информации для научного исследования, но наиболее достоверный. Широко известны случаи, когда ученые пренебрегают этим источником на первом этапе работы, особенно в гуманитарных науках, что свидетельствует о негативной стороне научной практики. Дело в том, что фотографии отражают фактическое положение вещей на тот момент времени, который мы исследуем. Именно фотографии могут сориентировать в исследуемом периоде времени. Когда мы с коллегами начинаем исследования в научно-исследовательском институте, стараемся получить как можно больше фотографий о предмете исследования. Особо значимую информационную форму этот подход даёт, когда мы исследуем периоды, явления, условия, места, в которых мы физически не можем побывать, например, в прошлом. Мы не можем находиться в прошлом, однако, именно фотографии переносят нас в те времена.
Безусловно, существуют такие источники информации, как письменные документы, которые отображают прошлое, но письменные документы искажают образ. Читая письменный документ, мы вынуждены психологически придумывать образ. Наша система восприятия устроена так, что название соединяется с образом: мы читаем «автомобиль» и у нас возникает какой-то образ автомобиля. Читая письменный документ без фотографий, человек придумывает образы, согласно тексту. Если мы возьмем во внимание такие источники, как гравюры, живопись, фрески и тому подобное, — это источники, которые следует использовать при исследовании письменных документов. Но, очевидно, что фотография, с точки зрения достоверности, определённо надёжнее живописи. Чаще всего, сложно установить точную дату создания картина или фрески в храме. Возможно, этой фреске двести лет, а может, её создали десять лет назад при реставрации. Повторяет ли она в точности оригинал, установить невозможно, если нет фотографии оригинала до реставрации. Так, учёный, читая текстовый документ, выстраивает образ по своему разумению, однако, он не получает то, что соответствует действительности, поскольку возникают отклонения. Далее, на базе этого вымышленного выстроенного образа, учёный начинает рассуждения, делает выводы и, в результате, не получает достоверных данных. Полезно учесть, что каждый человек представляет себе один и тот же предмет, явление, событие совершенно по-разному. По этой причине, мы не можем считать свои и чьи-либо представления достоверными. Если нет фотографии или рисунка в письменном источнике, мы не можем быть уверены, что «это» выглядело именно так. Таким образом, вся история человечества делится на эпоху до возникновения фотографии и эпоху фотографии.
В 2019 году мы с коллегами возродили деятельность Одесского фотографического общества — это самое древнее научное фотографическое общество и по нынешний день, и было оно основано ещё в 1891 году. Работая в городском архиве, нам удалось найти фотографии Одесского фотографического общества, его участников, их работы и статьи с фотографиями. По факту, нам точно известно, как выглядели наши предшественники и что они фотографировали. Без этого фотоархива, мы бы терялись в догадках.
В науке точность — это наивысшее благо. Поэтому так важна подлинность. Не менее весомый параметр — это информативность фотографии, то есть, объём информации, который мы можем извлечь из снимка относительно предмета нашего исследования.
Крайне важную роль играют фотографии как источники информации при исследовании психологии прошлых исторических периодов. Фотографии, при наличии специальных методов исследования, позволяют получить большой объем достоверной информации, необходимой для понимания психологии исследуемого периода. К сожалению, нередко учёные грешат тем, что наделяют свойствами современной психологии прошлые исторические периоды. Так, в прошлом, например, несколько веков тому назад, у людей было другое мировоззрение, иное восприятие, мышление и психологическое состояние, что очень хорошо видно на фотографиях. Многие учёные забывают, что они живут в XXI веке, а 200 лет назад все жили иначе, были другие условия, другой уровень развития цивилизации. Соответственно, тот образ жизни и окружение формировало у людей иную психологию. Например, когда строилась Одесса, она начиналась с одной улицы, идущей от Потёмкинской лестницы, у подножия которой находился морской порт. Затем появилась улица Ришельевская, следом, параллельно ей, возникла улица Екатерининская. Движение на этих улицах было одностороннее, чтобы облегчить перемещение на повозках. Одесса цвела и расстраивалась из года в год, а изменение пространства города и его территории меняло людей, их заботы и ритм жизни. Эти факторы важно учитывать в любом исследовании.
Фотография хранит немало сокрытой информации психологического характера, поскольку она запечатлевает самые важные моменты в жизни человека. Раньше фотография выступала дорогостоящей услугой, которую не каждый мог себе позволить. Поэтому на старых фотографиях мы видим самые важные моменты для людей того периода: свадьбы, семейные фото, дети, портреты. Фотографии отражают ценности людей в каждый период времени.
Мы знаем Имперскую Россию до 1917 года по фотографиям российских фотографов. Цветные фотографии, которые сделал ученый и фотограф Прокудин-Горский С.М., — это всё, что доподлинно известно об Имперской России. Фотография несет подлинную информацию, а все, что написано и лежит в архивах может вызывать сомнения, относительно достоверности. Фотографии Прокудина-Горского показывают нам, как выглядели дома, посёлки, города, какая была архитектура, одежда, деятельность людей, отношения, ценности и тому подобное. Фотография позволяет проникать в тайны минувших эпох, вплоть до восстановления картины психологического состояния общества.
Например, при исследовании Калабрии совместно с коллегами из Экспедиционного корпуса сопоставляли рассказы экспертов и инсайдеров с документами, полученными в архиве Реджо-ди-Калабрия. Нужно сказать, что такая возможность у нас появилась благодаря содействию моего коллеги, профессора Антонио Никасо, поскольку получить доступ к закрытым архивным фондам в Калабрии практически невозможно. Среди предоставленных документов и в судебных протоколах были обнаружены фотографии орудий убийства, которые фигурировали в делах Ндрангеты. Эти фотографии доподлинно показывают, какое оружие использует эта криминальная организация, что для неё является характерным, какой способ совершения убийства применялся и многие другие детали, позволяющие учёному сделать немало выводов. Сопоставляя фотографии и данные, полученные в ходе интервью, мы точно знаем, в каком случае перед нами достоверная информация, а в каком — сомнительная. В большинстве случаев выяснялось, что современные представления не соответствуют тому, что как обстояли дела до 1861 года и после объединения Италии. Затем была еще одна точка изменений — вышел закон о восстановлении итальянского культурно-исторического наследия, после которого начали активно «придумывать» и описывать это самое наследие, буквально, сочинять итальянскую историю. Безусловно, в данном аспекте просматривается и финансовый интерес, в силу того, что государство выделило деньги на реализацию этого закона, после чего средства начали делить между теми людьми, которые описывали «нужную» историю Италии. Поэтому сегодня в ходе исследований на Юге Италии мы встречаем множество данных, не соответствующих действительности, не соответствующих материалам в архивах и фотографиям. Если можно переписать документ, чтобы исказить историю, то подделать фотографии практически невозможно. Поэтому сегодня, мы точно знаем, что палермская система отличается от калабрийской. Наши гипотезы, в частности, получили подтверждение благодаря найденным фотографиям в архиве Реджо-ди-Калабрия.
Фотография является потрясающим источником информации на начальном этапе исследования. В случаях, при которых мы не знакомы с предметом и пытаемся его понять, прежде всего, важно найти как можно больше фотографий об этом предмете исследования. Особенно этот подход целесообразен при исследовании прошлых периодов. Если бы кто-то подверг изучению с помощью фотографий Великую отечественную войну, могло бы очень многое выясниться. Потому как сегодня существуют черно-белые фотографии тех ужасов войны, которые никто не хочет вспоминать, их стараются забыть. Например, фотографии, демонстрирующие как советские военные насиловали немецких женщин в Берлине (они фотографировали это на память), братские могилы, сожжённые евреи, ящики с обручальными кольцами возле газовых камер, как британцы в 20 веке заковывали людей в кандалы на островах и заставляли их работать, когда рабство уже давно отменено…Эти фото-факты сегодня известны. Иными словами, фотографии хранят и «чёрные блоки» истории, даже если это «кому-то не нравится». Если собрать максимальное количество фотографий о войне, может «всплыть» немало фрагментов, которые сегодня не хотят вспоминать. Но фотография не даст вам забыть никогда. Она является ужасной силовой категорией, которая позволяет проявлять серые пятна истории.
Очень сложно изменить постфотографическую историю, по причине того, что существуют множество фотоснимков, сделанных разными людьми. Можно заявлять и теоретизировать что угодно и сколько угодно, до тех пор, пока не предъявят фотографии. Фотография — это память, которая храниться в фотоснимке. Множество фотографий составляют целый блок памяти, который записан на фотоснимках. По сути своей, фотографы создают внешние блоки памяти. Поэтому, прежде чем начать исследование, нам нужно собрать как можно больше фотоснимков. Если нет фотоснимков предмета исследования, который относится к постфотографическому периоду истории, значит, их нужно поискать в архивах. А если их нет в архивах, это наталкивает нас на вопрос: «А было ли это явление, этот предмет на самом деле? Если об этом пишут и говорят, что это имело место быть, тогда почему нет ни одного снимка?»
Так, например, если фехтование имеет важнейшее значение в Калабрии, почему нет ни одной фотографии фехтовальщиков, мастеров и их учеников? В ходе нашего многолетнего исследования выяснилось, что такие снимки есть, но только в архиве, и только по спецдопуску. Также в архиве были найдены рисунки орудий убийства, которые создавались при отсутствии фотоаппаратов. Безусловно, с популярностью и доступностью фотоаппаратов, снимков становилось все больше и больше. У многих людей дома хранятся старые фотографии их отцов и дедов, воевавших на фронте. Сегодня мир наводнен фотографиями. Не исключено, что многие фотографии могут быть подделками. Но опытные фотографы и ученые без особого труда смогут их различить. Данному вопросу будет посвящена отдельная глава в нашей коллективной монографии «Фотография, как источник научной информации», над которой уже начата работа.
Фотография выступает очень важным источником научной информации и в силу несовершенства человека. Да, учёный может не запомнить всего, что он видел в экспедиции и в архиве, но если у него есть фотоаппарат, он отснимет необходимый материал и увезет его с собой для исследования. Для ученого крайне полезным является создание фотоархива исследования, по причине того, что человеческая природа не совершенна; мы можем что-то забыть, не заметить; мы не всегда можем вернуться в то место, где проводили исследование. Например, из Украины в Мексику вы каждую неделю летать не будете. Понимая это, мы поступили по-иному: во время нашей научной экспедиции на Юкатан сделали порядка 5000 фотографий, и этот архив, безусловно, позволяет работать в институте, детально рассматривать каждый сантиметр фотоматериала, иллюстрировать фотографиями статьи, и главное, возвращаться к ним в любой момент. Что касается чужих фотографий, которые находятся в открытых источниках в интернете — важно понимать, что люди снимали то, что интересует лично их, а не то, что интересует учёного. Впрочем, и эти фотографии будут полезны на начальном этапе и позволят получить ответы на какие-то вопросы. Тем не менее, учёному всё же придётся ехать на место и снимать самостоятельно то, что поможет получить информацию о предмете исследования.
Подводя итог первого блока, мы можем сказать, что фотография сегодня является наивысшей ценностью в науке, так как она сохраняет научный исследовательский потенциал для будущих поколений, как источник научной информации. Те, кто создают научные фотоархивы сегодня, в будущем, будут иметь преимущества перед всеми, кто таких фотоархивов не имеют.
Фотография, как объект исследования и предпосылка обоснования научных гипотез
В руках умелого учёного фотография может стать объектом исследования и предпосылкой для обоснования научной гипотезы. Для этого нам нужны механизмы, которые позволяли бы «считывать», извлекать информацию из фотографии, в том числе, тайную информацию. Метод нейропсихограммы академика Г.С. Попова позволяет извлечь из фотографии огромный объём информации, в том числе, о самом фотографе, который сделал этот снимок. Исходя из выборок фотографий, такая методика позволяет делать комплексные выводы о территории, людях, прочих явлениях, свойственных той или иной парадигме исследования.
Эта методика открывает возможности проводить исследование прошлого, настоящего и даже прогнозировать вероятное будущее. Что позволяет нам прогнозировать будущее? Работая на стыке нескольких научных дисциплин и применяя, например, концепции побуждений Липота Сонди, мы можем достоверно сказать следующее: фотография — это прошлое, а значит, то, что отображается на Заднем плане теста Сонди. И, зная механизм замены Переднего плана (отображающего настоящее) на Задний план, специалисты могут прогнозировать наиболее вероятное будущее человека или группы людей.
По сути, методика академика Попова позволяет получить те скрытые данные из фотографии, которые невозможно получить другими методами исследования и которые легли бы в основу научной гипотезы. Умение получать информацию из фотографии или выборки фотографий, по неким структурированным по однородным совокупностям блоков фотографий, позволяют получить гораздо больше информации, нежели это возможно при использовании других инструментов исследования. Комбинируя источники информации, методологии исследования, полевые исследования, мы все глубже и глубже проникаем в предмет исследования, разрешая поле неизвестного. Поэтому фотография играет одну из ключевых ролей в постфотографическом мире. Восстановить достоверные данные о периоде истории и всех явлениях до возникновения фотографии, крайне затруднительно. Поэтому, когда мы пытаемся представить себе дофотографический период, мы, по сути, его придумываем. Так, у каждого из нас — собственное представление об этой эпохе.
Поле представлений сужается фотографией. При наличии фотографии мы можем достаточно однородно понимать, что происходило в тот или иной момент времени. Например, сейчас я планирую исследования южноафриканской криминальной традиции при помощи фотографии. Думаю, мы узнаем очень много нового и крайне интересного, что не знали до этого, при всех проведенных исследованиях и экспедиции в Кейптаун. Подобное исследование на базе фотографий даст новую грань.
Фотография как источник доказательств
Фотография является бесспорным источником доказательств. Без наличия фотографий, любое количество объяснений и литературный свод могут оказаться недостаточными. Дело в том, что фотография имеет наивысший ценз доказывания. Для учёного фотография является не только источником доказательств, но и обязательным иллюстратором этих доказательств и выводов. Обратите внимание: практически все люди не хотят читать статью без фотографий. Это происходит по той причине, что в тексте без фотографий не возникает система ориентирования, и поскольку нет фотографий — значит, нет смысла читать текст. Волей-неволей, если человек не может себе представить написанное, значит, текст ему будет неинтересен. Такова психологическая особенность устройства человека.
Поэтому фотография, как источник доказательств, не только делает выводы ученого бесспорными, она делает научную монографию интересной для широкой аудитории. В 2019 году вышла монография «Психологический портрет серийного убийцы», которую мы написали в соавторстве с доктором юридических наук Саинчиным Александром Сергеевичем и доктором юридических наук Сотулой Александром Сергеевичем. Данная монография уже произвела фурор в научных кругах, но для обычного человека, это непосильный огромный научный труд, который он читать не станет. Представьте себе монографию про серийных убийц с фотографиями, иллюстрирующими текст — такая монография вполне станет бестселлером, наряду с самыми известными художественными произведениями, которые прочитает огромная аудитория. Это крайне важно для популяризации науки и донесения результатов научных исследований до широкой аудитории. По этой причине научно-популярная книга для современного ученого гораздо важнее, нежели научная монография. Иллюстрированную фотографиями научно-популярную книгу прочитает множество людей, а научную монографию очень узкий круг специалистов. Монография дает автору научный статус, а научно-популярная книга дает признание в обществе. Ученому приходится выбирать и балансировать оба параметра.
С моей точки зрения, как учёного, академика и руководителя Одесского регионального отделения Украинской Академии Наук, нам с коллегами в научных кругах давно пора перейти на научно-популярный формат в монографиях и исключить научные монографии без фотографий и иллюстраций как таковые. По сути, мы пришли к тому моменту в развитии науки, при котором необходимо пересмотреть и видоизменить способы донесения информации в науке. Потому что нынешние способы донесения результатов научной деятельности ученых сделали науку неинтересной и непопулярной в обществе, никто научные монографии не читает. Научно-популярный формат полезен обществу и, в первую очередь, полезен академической науке. Все остальные научные форматы превращаются в макулатуру, как не прискорбно это констатировать. На самом деле, формат монографии изначально задумывался, как научно-популярный формат, сама задумка была безукоризненной: донесение результатов научных исследований в свободной форме в виде книги или научного труда. Учёный сам определял требования к своей монографии, а научное сообщество его оценивало. Но позже появились люди, которые начали говорить какой «должна» или «не должна» быть монография. В конце концов, монография превратилась в скучный неживой текст, который не вызывает желания его прочесть. Очевидно, что одна из причин тотальной необразованности, к которой мы пришли в 21 веке заключается в том, что монографии превратились в скупой текст без фотографий, который не понятен и не интересен людям. Люди перестали читать научные труды и книги, по причине того, что научный язык стал не понятен, а сам текст не интересным. Поэтому, с моей точки зрения, фотография призвана не только аргументировать выводы научного исследования, как источник доказательств, но и имеет огромный потенциал популяризации науки, как иллюстрация научных исследований, о которых хочется читать людям. Чем больше в книге иллюстраций, чем больше учёный иллюстрирует свои мысли фотографиями, тем больше желания у аудитории знакомиться с его книгой. Многие учёные, к сожалению, сегодня этого не осознают.
Безусловно, многие учёные хотели бы использовать фотоаппарат в своей жизни и деятельности, но не все умеют фотографировать. Возникает актуальность и необходимость в научных фотографических обществах, в которые ученые и исследователи могли бы обратиться, вступить, выбрать иную форму взаимодействия, чтобы научиться фотографировать профессионально, разбираться в фотоаппаратуре, чтобы выбрать именно то оборудование, которое станет надёжным инструментов в их работе. Также в таком научно-фотографическом обществе учёные могли бы не только научиться «хорошо фотографировать», но и использовать фотографию, как инструмент исследования, источник информации, как источник доказательства результатов своих научных изысканий. А также освоить методики работы с фотографиями, которые позволят извлекать всю возможную информацию об изучаемом предмете исследования, в том числе, скрытую.
Наличие фотографического общества создаёт условия для всех учёных, чтобы все они могли взять «на вооружение» фотоаппарат, как инструмент научного исследования и активно его использовать, превращая, таким образом, свои исследования не только в труды информативные, эффективные, но и более интересные.
Подводя итог, хотелось бы сказать следующее: очень многие сегодня считают, что телефон с камерой является хорошим инструментом — и в случае оперативной регистрации телефон (в большинстве случаев) действительно может выступать инструментом. Однако, для качественной работы учёного телефон не подходит, в силу весьма низкой разрешительной способности камеры (и не только). Учёного всегда интересуют детали, а с помощью телефона уловить их невозможно; снимок с телефона не позволяет получить четкую картинку при увеличении на экране монитора, все детали будут смазаны, и потому снимок окажется непригодным для исследования или иллюстрации доказательств. Второй важный аспект: фотографирование цифровым способом не создает доказательства, поскольку для проверки подлинности доказательств у вас потребуют негатив снимка. Поэтому фотография как доказательство в науке создается только аналоговым способом, то есть, на плёнку, чтобы у вас остался негатив. Третий аспект: фотоаппарат сработает быстрее, чем телефон. Телефон – многофункциональное устройство, во время съемки он может зазвонить, может прийти сообщение, вы можете не успеть сделать снимок. Фотоаппарат это все исключает, продуцируя качественную фотографию качественного разрешения, одновременно подталкивая ученого обзавестись полезной привычкой к аккуратному хранению и структурированию фотографий.
С моей точки зрения, для наиболее эффективной работы современному учёному лучше иметь два фотоаппарата: цифровой — для оперативной регистрации, так сказать, для первичного научного изыскания, а пленочный фотоаппарат — для фотографирования доказательств.
Искренне Ваш, доктор Олег Мальцев