Чем тяжелее бремя, тем наша жизнь ближе к земле, тем она реальнее и правдивее. И напротив, абсолютное отсутствие бремени
ведёт к тому, что человек делается легче воздуха, взмывает ввысь, удаляется от земли, от земного бытия, становится полуреальным,
и его движение столь же свободны, сколь бессмыслены.
Кундера М.
Рассказы о ком могут рассчитывать на значительное читательское внимание? Традиционно – это в той или иной форме поданные писателями биографии известных учёных, военных, творцов. Мореплавателей. Государственных или общественных деятелей. Героев. Тех, словом, кто яркой звездой вспыхнул однажды на небосклоне жизни множества землян, озарил его, чем обратил на себя внимание, остался в истории и может, как говориться, служить примером. Материал, предлагаемый здесь и сейчас вашему вниманию – иного рода. В журнал он по просьбе редакции прислан одним из наших уважаемых авторов. Это – автобиографический рассказ о жизни человека из числа тех, о которых говорят – простой. Да-да, именно: Простой Человек. Мать, подарившей миру замечательного яхтсмена, командора Черноморского яхт-клуба и просто достойного человека — Фертюка Василия Ивановича. По жанру это – тоже очень просто: биография. Автобиография. Простой человек просто рассказывает о простой, казалось бы, своей жизни. Но не нужно особых усилий, чтобы в каждой дате, в каждой строке увидеть-услышать эпоху жизни целого поколения. И потому публикуется простой этот, по сути – документ, практически без редактуры.
***
Я, Фертюк Прасковья Евгеньевна, родилась 20 августа 1928 года в селе Мокрая Калигорка, Катеринопольского района Черкасской области. Я была четвертым ребенком в семье. Первой родилась сестра Настя — в 1914 году. Потом — брат Йосип, в 1918-м. И сестра Палашка в 1923 году. Моя мама – Ткаченко Явдоха Ивановна (17.03.1887 г.р.) из села Гончарыха, что недалеко от М. Калигорки. В её семье было еще 3 брата и 2 сестры (мама была четвёртым ребенком). Все три брата получили образование хорошее. Сёстрам же отец сказал, что им это не требуется: «Возле печки и без образования справитесь».
Отец мой – Кисиль Евгений Владимирович — был отличным столяром и плотником. Все сам мастерил дома: забор, лавки в доме, сундук (скрыня). Это же мастерство передал сыну. Евгений, например, сам сделал музыкальный инструмент. Мандолину. Но жили трудно. Где-то в 1930 году отец со старшей дочкой Настей поехал на Донбасс, на заработки, где работал шахтером. В 1931 году вернулся, так как сильно заболел из-за сильной концентрации пыли зловредной… И умер… Вот и осталась одна с четырьмя детьми.
Настя стала, в духе времени, механизатором. Работала в колхозе, на тракторе. Позже и сестра Палашка пошла работать на тракторе. Брат Иосиф учился в г.Корсунь-Шевченковском. Учился отлично. Но уже когда получил направление на работу учителем в Полтаву, трагически погиб — его толкнули на речке Рось, он неудачно упал и ударился головой об камень. Это случилось в выпускной вечер. Точные причины так и не выяснили.
Брат был очень добрым, я вспоминаю, когда он на выходные возвращался с учебы, всегда приносил мне пряник. А когда я пасла корову на краю села, то всегда его встречала. Он, помню, был рад мне. Да вот так всё вышло…
А корову пасла я с 5-ти лет. Все детство босиком бегали, потому что обуви не было. Так и топтались по стерне на поле, после уборки пшеницы, кукурузы. Кололось всё. Домой приходила, а ноги — в крови. Детство…
Мы с детства очень мало спали. Помню, совсем маленькая была — мама рано встанет, на заре, и я вставала, смотрела, как мама готовила на печке еду. В три годика ходила в ясли. Однажды сама убежала домой оттуда. Иногда меня сестра Настя забирала. О ней у меня — самые лучшие и теплые воспоминания: она для меня была — как мама. Всю жизнь.
Конечно, помнятся голодные годы. В первые весенние дни часто выискивали картошку на огороде, что случайно осталась после осеннего сбора. Особенно нравилось грызть молодые побеги вишни, хотя мама и ругала за это. У нас был большой огород, который спускался к ставку. Всегда была корова, свиньи, куры, утки или гуси, которые сами спускались вниз на луг и на ставок. Большое хозяйство требовало беспрерывного тяжелого труда. Хата тоже была большая — на две половины, в первой, светлой комнате под стеной была большая лава и стол, за которым размещалась вся семья. Из мебели была скрыня, в которой мама хранила нарядную одежду, свитку. В углу на самом видном месте — иконы, украшенные рушниками. В центре комнаты стоял ткацкий станок, мама ткала и полотно, и дорожки. Всегда выращивали коноплю, сами ее обрабатывали, вымачивали, делали нитки и ткали полотно, отбеливали его на солнце. И мама шила рубашки. Пол в комнате был глиняный, летом приятный, прохладный, закрывали его рядном. На Троицу, помню, на пол клали клечення (ветки клена) и разные травы.
В семь лет я пошла в школу. Учиться старалась очень хорошо, все быстро схватывала. Не было в то время учебников и тетрадей. Да и денег не хватало… Мама говорила: «Есть книжка, учись!».
Была в селе Сухая Калигорка известная на район старинная церковь. Так она выглядит сегодня. В Мокрой Калигорке церковь закрыли давно, там сначала был склад, а затем клуб…
В школу я приходила раньше других. Дети те, кто побогаче, просили списать задачи. А за это отдавали мне свои бутерброды.
Моя мама Явдоха была очень аккуратной и любила чистоту. У неё был свой ткацкий станок, и она научила меня ткать дорожки. Часто вечерами у нас в доме собирались соседи. И я слушала, как они пели, мама знала очень много народных, душевных, песен.
У неё всегда руки были заняты работой. Маленькой у меня были две подружки, всегда — со мной рядом. И когда все подросли, к нам во двор приходили вечерами подружки, соседи, ребята с гармошкой, пели, смеялись. Работали тяжело, а не тужили, жили весело и дружно.
А когда закончила я 5 классов — началась война. Вспоминаю, как разбрасывали листовки и кричали: «Война! Война!». Немцы уже были возле села, а я одна дома, с Надей, тридцать девятого года рождения. Взяла её на руки и побежала искать маму (она работала в поле). Когда немцы вошли в село, все поспешно прятались в погребе (это были дети, женщины и один мужчина-инвалид). Помню, как забирали девчат в Германию, а меня мама прятала. У соседей квартировались немцы, часто они ходили по дворам — просили яйца, молоко. Конечно, не хватало самим, но часто забирали еду. Приходилось прятать на чердаке, в снопах кровли. Немцам часто помогали полицая из местных. Однажды, помню, немец требовал — «матка, млеко!», а услышал офицер и не разрешил, так как увидел детей и сказал «матка киндер».
В 13 лет я уже начала работать в колхозных яслях няней, потому что некому было. Маме одной было очень тяжело. Меня отправили на подготовительные курсы по короткой программе. Дети много играли в «платочек», прятки, и удивительно было, что дети слушались такую молодую няню.
В 1943-1944 годах я работала в колхозе, в комсомольско-молодежной ланке. Была ланковой. Хорошо работала, получила медаль за труд. День Победы особенно помню, по радио собрали все село, был митинг и смех, и радость, и слёзы радости. Мои подружки всегда были рядом. В селе всегда праздновали «Ивана Купала» — плели венки, на воду спускали. На «Андрея» пекли колету (это такой ночной калач) и подвязывали, и нужно было подпрыгнуть и откусить.
В 1946 году, весной, поехала в Киев. Едва отпустили с колхоза. Работала на заводе «Главчермет»; переименовали в «Экономайзер-47», а жили в общежитии. Мне очень нравилась работа и сам Киев. Много было там разрушений, и всё же – красивый город. Большой. В выходной ходили до ул. Красноармейской, на Крещатик. И тут мне встречались очень хорошие люди, которые остались в памяти по сей день. Везло. Да и все старались качественно выполнять наряды, чтобы получить «Стахановское» в обед — ложку картофельного пюре и кусочек огурца…
Вспоминаю, из Киева на выходной в село ехали в товарном вагоне (было уже холодно) и я отморозила ногу. Подлечилась. А мама упросила вернуться меня домой насовсем из Киева. Маме нужна была помощь: за коровой ухаживать, печку помазать… А мне так хотелось работать в Киеве, тем более я была там на хорошем счету. И в 1947 году я уже вернулась в село.
В октябре 1947 я вышла замуж за Фертюка Ивана Емельяновича, 1924 года рождения. Он был на фронте, воевал с 18 лет в отдельном батальоне связи. Награжден медалями «За отвагу», «За победу над Германией», «За взятие Кенигсберга». Ефрейтором участвовал в «Корсунь-Шевченковской» битве. Награждён был орденом «Отечественной войны» ll степени.
Помню, как меня сватали. Тогда ж были обычаи: сваты, приданное… А сваты были богатые у меня. Не стояла я их, но приходили, просили мои руки.
А у моей тетки неподалеку жил сын. Его маму посадили в тюрьму за то, что она украла жменю зерна. Мне было так жалко его. И в то же время за мной бегали два парня молодых, Павло и Микола. Оба в клубе работали, билеты постоянно давали, приглашали в клуб. А я не ходила, отдавала билеты подружкам.
Помню, моя мама пошла к гадалке, и та сказала, что твоя дочь дружит с одним парнем, пускай так дальше и дружит…
Так мне Иван чем-то запал в душу, жалко, наверное, было. Так мы и поженились потом. Я, правда, его совсем не понимала. Был какой-то странный для меня (смеется). Но, тут главное уважение, а потом уже любовь. Вот такие бывают замужество и женитьба.
В 1948 году родился наш сын Василий. Помню соседка в селе, которая принимала роды, сказала «везите ее в больницу, а то сама не уверена, что справлюсь». И я пошла пешком в соседнее село в больницу, так как не было ни подводы, ни машины. Так дошла сама почти до больницы, и прямо перед ней села, чтобы не упасть. Тут меня увидели санитарки и завели в приемный покой. Так я родила Васю. До последнего дня работала, ребенок родился маленький — по мне даже не было видно. Даже не верится, что я так родила и до этого возраста дожила.
В то время детей рано отдавали в колхозные ясли. Вася был очень смышлёным ребёнком, очень любил книжечки. Сам научился читать — ещё до школы — и первым делом пришел в школьную библиотеку и попросил книжки. Остальные детки первую четверть только учились писать палочки. Библиотекарь не поверила, что Вася умеет читать, думала — только картинки рассматривает, так раза три проверяла — прочитал ли и запомнил содержание. Я продолжала работать в колхозе, дома была корова, петух, нужно было всё успевать.
В 1953 году родилась Наташа, а в 1955 — Катя. Вася очень много помогал нянчиться с девочками. Позже детей позабирали в ясли, а Вася пошел в школу. Как для пацана, место у нас было отличное, рано научился плавать, ловить рыбу, кататься на коньках. Так к воде прикипел, что будучи студентом, начал заниматься в Одессе в яхт-клубе, стал яхтенным капитаном, мастером спорта, и командором Черноморского яхт-клуба.
В 1960 году наша семья переехала в город Шпола, туда же перевелся мой супруг на работу — бригадиром монтажной бригады в «Сельхозтехнику». Как дети подросли и пошли в школу, я снова — на работу. Всегда с благодарностью вспоминаю людей, которые окружали меня и на работе и по соседству, замечательные, душевные люди. Обе дочери были старательны, очень любили учиться, и как результат, окончили школу с золотыми медалями, все дети получили высшее образование. А дети — это цветы моей жизни по сей день, они радуют меня своими внуками, и так хочется жить…
За жизнь мне вручили медаль: «За доблестный труд в Великой Отечественной Войне».
***
Вот, собственно, и всё, что содержит этот рассказ, присланный нам в редакцию. И с прочтением которого не было никаких сомнений в том, публиковать или нет. Вот уж, что в искусстве называется: простота без пестроты. И всего-то пару страничек. Но их нужно было сначала прожить. Пройти через всё. И душу сохранить. Чтобы потом вот так, просто однажды остановиться, просто оглянуться. И просто рассказать…
Автор Василий Фертюк
Подписывайтесь на наши ресурсы:
Facebook: www.facebook.com/odhislit/
Telegram канал: https://t.me/lnvistnik
Почта редакции: info@lnvistnik.com.ua