Под парусами надежды…

«Мальчики, мальчики и девочки, с крыльями и без,
В трудный час, в трудный  час решения, в главный час –
Выбирайте море среди всех чудес
И вы не пожалеете, уверяю вас…»
(Булат Окуджава, «Море существует для чего…»).

В символическую и весьма уютную кают-компанию нашего журнала пожаловала необыкновенна женщина, шкипер, яхтсменка с огромным морским опытом и множеством заслуг перед Черноморским яхт-клубом. Ей могут позавидовать даже опытные мужчины-шкиперы. Благодаря ее усердию и труду парусный спорт в нашей стране обрел новый виток развития. Наша гостья сегодня – Тамара Николаевна Поветкина.

Данная беседа публикуется на страницах «Вестника Грушевского» в День рождения нашей гостьи. От имени редакции автор интервью поздравляет Тамару Николаевну с 80-ти летием! Желаем многая лета, семь футов под килем и попутного ветра!

– Хочу познакомить Вас с нашим читателем. Расскажите о себе.

– Охотно. Приятно познакомиться. Я родилась в Кишиневе. И довольно давно, ещё  до войны. Это так, между прочим.  Папа был — военным,  прошел всю войну, Мы ездили после войны из Ленинграда в Грозный, то есть туда, куда получал он назначение.  Со временем  папа, полковник, командир полка,  ушел в отставку. И мы приехали в Одессу И, конечно же, полюбили этот город бесконечно! Сложилось так, что однажды врачи отцу объявили:   по состоянию здоровья ему  не годится этот город возле моря. И  он сказал, не раздумывая: «Лучше я буду всю жизнь кашлять, чем мы уедем отсюда».  Я безумно влюбилась в море, как только его увидела. Папа потом работал в пароходстве,  был политработником. Он ходил  на пассажирских судах, потом на  «Советской Украине» —  первый помощник.   Мама у меня была при моей уже памяти домохозяйкой, поддерживала красивый быт.  Воспитанная, образованная, она гимназию окончила, так что здесь было немножко…  такое…

– Дворянских кровей?

– Ну, не так чтоб дворянских, но – хороших кровей. Она с Дальнего Востока. Жили мы в Книжном переулке, там, где библиотека имени Ивана Франко, которую подарил в свое время Маразли городу. Знаете?

– Да, конечно. Бывал.

– Я провела все детство в этой библиотеке. Школа сто восемнадцатая была рядом,  мы там все читали, писали сочинения. Я после школы поступила в Одесский институт инженеров морского флота. Гордо звучало тогда, а сейчас как-то не так… И там я занялась яхтой. На «Драконе» походила, потом мне дали «М»-ку – это такой был советский класс. Вот сейчас иногда думаю: ну, женская команда, с одной группы девочка, с другой. Я стала рулевой, мы – ходили сами. Тогда у нас была своя водная станция, чуть-чуть левее Южной бухты. Там были свои яхты, институтские. Я там занималась. После окончания института, был какой-то перерыв. После я работала в «Черноморпроекте» и мне дали крейсерский швертбот «Рая». Там тоже у меня была девичья команда. Но, позже я стала очень много времени уделять общественной жизни яхт-клуба. Была почти все время секретарем Совета Клуба, секретарем одесской федерации, начала, когда председателем был еще Третьяк.

У нас общественная жизнь была очень серьезная, ведь мы могли лишить капитана выхода в море, если он нарушал правила – не гоночные, нет – правила поведения в Клубе, этикет и т.п. Потом я где-то пять лет ездила – советское время было хорошее – представителем команды нашей олимпийского, нашего Черноморского яхт-клуба, на протяжении пяти лет была на всех соревнованиях – Севастополь, Сочи, Туапсе, Рига, Таллин, Ленинград. Тогда были и ДСО «Водника», и «Слава Севастополя». У меня хорошая была работа, мне, представителю, позволяли брать отпуск за свой счет на это время, и еще яхт-клуб оплачивал зарплату. Я эти пять лет провела замечательно! Олимпийские классы, соревнования очень интересные, это настоящая борьба, и когда выступают гонщики такого уровня… Я, в общем-то, была знакома с светом парусного спорта Советского Союза. Как сейчас помню, Константин Михайлович Прохорович мне сказал: «Придешь в институт работать? Вот первая яхта придет – будет твоя!» Я пришла. И первую яхту дали мне, это была «Эллада» – замечательная яхта. Мы на ней 30 лет проходили! Ну, когда финансовое положение стало сложнее, я ее отдала. И тут же у нас началась другая жизнь: яхтинг сменился спортом. Мы гонялись в малом Кубке Черного моря. У нас был малый и большой кубок Черного моря. Мы за 10 дней проходили 500 миль: либо по 100 — пять гонок, либо 200–100–200, по-разному было. Нам очень повезло с тогдашним временем… В Советском Союзе общественные фонды позволяли много путешествовать. Мы поехали в Америку благодаря Министерству морского флота, они нас всем обеспечили. Там было 24 гонки, и мы здорово погонялись. В Нью-Порте был неофициальный чемпионат мира в классе G-24 среди женщин. Мы попали и туда. Было сложно на новой яхте, она совсем другая, но мы получили море удовольствия от Америки, от общения, от всего. Потом нас пригласили англичане. Они нам также оплатили все, кроме дороги правда. А перед этим мы были в Болгарии. Погрузили «Элладу» на паром, пришли в Варну, отгонялись там, потом опять погрузили и пришли в Одессу.

В Болгарии были очень интересные соревнования для нас. Если здесь мы все время гонялись с мужиками, то там мы впервые гонялись среди женщин.   Было замечательно, мы все время приходили первыми. Ну, болгары – молодцы тоже. У них была чудная команда, чудные молодые девочки. Я и до этого ходила в Болгарию на «Садко» гоняться среди женщин. Но организаторы считали, что должны выиграть девочки болгарки. Так они нам один раз финишную линию перенесли, потом второй раз. Мы поняли это и дали им победить. Да и честно сказать, там был главный приз – телевизор. Ну а нам он и не нужен был!

Соревнования были тогда очень интересные! И главное, что мы впервые среди женщин гонялись, и на своей яхте, что очень важно.

В Америке была совсем другая яхта, там были сложные гонки сами по себе. Мы даже не успели понять яхту. Мы прилетели, один раз вышли в море на ней, и сразу начались соревнования. Хоть мы заплатили за аренду яхты, но паруса нам дали очень старые, продутые… У меня есть фотография одна, которую нам прислали после соревнований американцы. Я как посмотрела, как стоит у нас грот, а там фал грота пережимался и заклеивался клейкой лентой, и были частые дожди, и он постоянно сползал… В общем, паруса не стояли. Но мы не расстраивались, потому что мы получали удовольствие от Америки, от этой атмосферы профессиональной. Потому что мы по сравнению с ними — небыли профессионалами. Когда увидела, как там барышня залезала на яхту типа как Василия Ивановича Фертюка «Ариель» – я была сильно удивлена их женской силы. Девочка-американка становилась на колесо на телеге, бралась за леер и поднималась наверх яхты на одних руках. У нас это не каждый мужчина сможет. А мы барышни. Например, надо было мачту снимать, обмер на высоком уровне был в Америке. Эти барышни сами снимали ее, а я сказала: «Не-е-е, девочки, мы сейчас найдем мужиков и они нам все сделают» (улыбается). Мы же здесь привыкли искать, чтобы нам мужики помогали. За что мы им очень благодарны. Всегда им говорю, что мы без них… Ну, как и они без нас) Мы как-то потом попробовали свою телегу перетащить, и сами могли, но мы больше любили покричать на причале: «Мужчины, помогите! Есть ли кто готов дамам помочь?!».

Знаете, я заметила еще тогда, что в женской команде конфликтов меньше, чем в мужской. Может больше как бы общего духа. Я же гонялась и с мужчинами, и не раз. Но у них, все-таки, чаще желание быть первым, и не только на дистанции, но и в экипаже. Доказать самому себе и окружающим. У нас же, женщин, все было полюбовно. Мы получали удовольствие от моря!

После гонок в Голландии, я сказала: «Девки, все! Лебединая песня. Уже отдыхаем. Хотим – выходим в море, не хотим – не выходим». И я снова вернулась судить. Я судила и когда ездила представителем команды, и до этого я в молодости судила соревнования олимпийских классов, и которые проходили в Одессе. Я очень много потом стала судить. И уже девочки, моя Валя Бойчук, ходила с девочками сама в море, ходили гоняться без меня. А я уже больше… как это называется… презентациями занималась.

Хотелось бы сказать пару дел про «Элладу» – просто потрясающую яхту. Мы ее очень любили. Когда мы ездили за рубеж, мы ей, как женщине привозили подарки. Я ее до сих пор люблю, но все имеет начало, все имеет конец. Хотя у меня всегда была чудная команда, молодые девочки в экипаже, но мы материально не тянули уже и нам пришлось яхту отдать.

– Расскажите, пожалуйста, несколько слов о Вашей работе как секретаря Черноморского яхт-клуба.

– В Советское время у нас был актив, президиум, как сейчас Совет яхт-клуба. Мы часто собирались, я вела все протоколы, занималась всеми бумагами, а также была секретарем Федерации. Особенно, когда готовили большой кубок Черного моря, было много работы по обеспечению. Все это делала Федерация. Мне это очень нравилось. У меня были потрясающие руководители, с которыми мы активно занимались. Я часто помогала Василию Ивановичу, но в основном он сам все делал.

У нас была активная общественность. При Совете Клуба были подготовка капитанов, переквалификация зимой обязательно проходила. Это мы тоже все организовывали. А сейчас это даже не Совет Клуба делает, а школы подготовки шкиперов. Немножко другой стал подход сейчас. Может, он и правильный. Я, честно, не знаю. Просто другое время и другой подход.

Сейчас главное, чтоб яхт-клуб стал олимпийским центром, чего и добивается Альберт Кабаков и его команда. У нас уже был шанс, когда мы могли стать олимпийским центром. Тогда, в 1978 году городская власть не воспользовалась шансом. Город даже не встретил олимпийский комитет здесь, который выбирал место в Советском Союзе, где будут проходить соревнования. Поэтому этот комплекс выстроили в Таллине. Потрясающий комплекс, к слову.

А второй раз, я считаю, что неправильно получилось с Пугачевым, с «Трансбункером». Он завез сюда инвестиции и вложил большие деньги, он даже успел купить сваи, чтобы продлить волнолом. У них были большие планы. И вдруг на них «наехали». Требовали много денег, и министры менялись часто, и Пугачев устал. И тогда стали пытаться расторгать с ним договор, хотели судиться, чтоб он заплатил за сваи… Мы тогда потеряли второй шанс… Нужно сказать ему большое спасибо, что у нас есть дети. Ученики. Последователи. Тогда у нас было пять или шесть оптимистов. И было ощущение, что парусный спорт в Одессе умирает. Дети – это будущее. И мы тогда так боролись! И пришел Сергей Александрович – это было большое счастье! Он построил детскую школу. И у нас появилась радость от того, что у нас снова есть детский парусный спорт в Одессе. Это и есть будущее. Слава Богу, сегодня есть направление взрослое, и они начинают гоняться, тоже спортом занимаются, но уже крейсерского класса.

Раньше как-то считали, что яхтинг – это просто хобби.  Потом уже стали спортом считать. А раньше спортом считалось только то, что имело отношение к олимпийским играм. И что входило в Олимпийские игры, в то и вкладывали деньги. У меня есть старые фотографии нашего яхт-клуба, у нас тогда масса соревнований детских проводилась.

В олимпийских классах проводились большие регаты в Одессе. Крейсеры появились у нас в большом количестве… До этого были какие-то переделки: переделывали «Дракона», переделывали «пятерки». Когда была первая польская выставка в Одессе крейсерских яхт, вот тогда пароходство решило закупить два десятка яхт. И у нас появился действительно крейсерский парусный спорт. Появились одинотипные яхты, стали организовываться соревнования. Сейчас же нужен сильный инвестор. Потому что много работы, и волноломы нужно делать и дно углублять и инфраструктуру улучшать.

Понимаете, нашему одесскому яхтингу не повезло, потому что у нас не было ни одного руководителя города, который занимался бы парусным спортом. Помню Пугачеве купил 120 яхт, и много детей занималось. Но потом школа стала платной. Сегодня другое время и нужны инвесторы. Но, какой же инвестор придет, если он ничего не получит от этого, правда?

– Конечно. Но ведь при грамотной тактике и стратегии – все возможно. А что Вы думаете о будущем яхт-клуба? Какие бы Вы дали рекомендации, с высоты прожитых лет?

– Главное – это развитие детского, юношеского парусного спорта. Развитие спорта в яхт-клубе. Вот ребята на Platu 25 просто молодцы! Ведь у них же гонки каждые субботу и воскресенье. Это замечательно!

Скажу тем, кто хотел бы попробовать, что очень тяжело понять с берега что такое парусный спорт, если ты не выходил в море ни разу. Придите и попробуйте.

Поэтому, конечно, должно быть направление развития спорта. Кроме того, я понимаю, что сегодня другое время, у нас развивается круизный яхтинг. Это также правильно, потому что эти яхты позволяют яхт-клубу существовать. Его тоже нужно развивать. К слову, круизный яхтинг у нас стал развиваться как-то внезапно. Фирмы-яхтостроители стали производить яхты-ширпотреб, не гоночные высокого класса, а так для покатушек. Но и это хорошо. И потом, ведь вид отдыха на яхте под парусом лучше, чем отдых на большом круизном пароходе. На круизном пароходе вы море не увидите, походите там по барам, по ресторанам. А здесь это ощущение абсолютно другое и необыкновенное!

– Меня покорил яхтинг своей сложностью, вернее – научностью. Это глубокая наука.

– О, да! Здесь надо все соизмерить – себя, лодку, парус, море, ветер. Шкипер должен хорошо чувствовать свою яхту. Это большая наука. Парусный спорт – это великий и достойный спорт! А сейчас я смотрела кубок Америки, и я понимаю, что это уже и вовсе новый уровень… яхты как самолеты, как формула один пересекают океаны.

 – Сегодня многие покупают яхты больше для «покататься», для прогулок с семьей, с друзьями, с гостями. Не каждый шкипер ставит себе задачу постигать эту науку.

– Я все время говорю, что гонки позволяют, во-первых, лучше подготовить экипаж, но часто экипаж не нужен на многих яхтах. Они выходят, просто катаются. А во-вторых, закалить свой дух, если можно, так сказать. Почувствовать море таким какое оно есть, природную стихию.

Когда мы были в Англии в Королевском яхт-клубе, у них каждую неделю гонка клуба, и все, кто стоит в клубе, выходят в эту гонку, и в каждом классе они гоняются. Приз разыгрывается в каждом классе. Даже на очень древних яхтах. Они сохранили их и до сих пор на них гоняются. У них в клубе обязательно должна быть гонка клуба, где все объединяются. Я думаю, что в этом направлении все еще будет и у нас. Я верю в будущее нашего клуба. Я верю, потому что у нас много детей сейчас занимаются, и есть люди, которым это нужно по-настоящему. Все будет хорошо.

Сейчас серьёзные задачи у Альберта Васильевича, Василия Ивановича успеть возродить клуб. Собрать общественность, с которой можно что-то делать, активную общественность… Сегодня все больше кто занимается яхтингом. Надеюсь, они самостоятельно будут проявлять инициативу и подсоединяться к жизни клуба.

– Ваше напутственное слово, молодежи, той, которая себя ищет, которой хотелось бы попробовать себя в море.

– Я могу сказать любому одесскому юноше, девушке: ребята, познать море можно, только выйдя на яхте в море. Мамы и папы – проводите своих деток, своих братьев и сестер, знакомых. И сами ищите возможность пойти на яхте в море хотя-бы разок. Это не так дорого, как кажется. А дальше у вас, у ваших деток появится свое направление, и вы поймете, что вам нужно, чего вы хотите.

– Я уже вижу, как какой-то подросток говорит: «Да зачем мне эта ваша соленая вода, жара, брызги в лицо, да еще и концы тягать туда-сюда, учить что-то?». Как бы Вы все-таки передали вот романтику моря?

– Это необыкновенно! То, что вы ощущаете в море, нигде нельзя ощутить. У вас душа просто раскрывается между морем, вашей яхтой, этим небом со звездами – и вы просто понимаете, что жизнь настолько прекрасна и удивительна. Вы просто отрываетесь от мира сего и остаетесь наедине с собой, со стихией. Я не знаю, может быть, сегодня молодежи больше по нраву что-то пить, курить, дома в компьютерных играх сидеть, но понять себя, свою душу так невозможно… Люди по разным причинам идут в море. Одни идут выиграть гонки, другие – познать себя, яхту. Я советую попробовать. Любому. А в Одессе, – я всегда говорила, – любой пацан, девочка, детки должны хоть раз выйти в море, чтоб они могли знать, что такое море. Не только на пляжи ходить загорать – это не море.

– Еще Высоцкий пел: «Парня в горы тяни — рискни!». Или относительно моря: хочешь узнать человека – возьми его с собой в поход, в море… Так?

– Да. Ну, для одессита я вообще считаю, что это, ну, как бы целью должно быть – узнать, что такое море. И именно на яхте мы познаем, что такое море, когда под тобой толщи воды и ты должен быстро и четко соображать и понимать, что делать. На большом белом пароходе – это не то, а вот на яхте вы понимаете, что это за стихия и как она прекрасна.

– Спасибо Вам за откровенное интервью, за взгляд в прошлое и будущее. Здоровья Вам и удачи!

Автор Мирослав Бекчив