Интервью с кандидатом географических наук, специалистом по прибрежной гидродинамике и морской метеорологии, автором книги «Чувство ветра» – Леонидом Дубейковским.
– Метеорологами не рождаются. Как и с чего начинается метеоролог? Как это вышло в Вашем случае? Как говорится, пару слов о себе.
– Пару слов не получится, Мирослав. Начну с того, что я не метеоролог по исходному образованию. Я — океанолог. Т.е. закончил кафедру океанологии географического факультета Московского университета. Это было подразделение – гидрометеорологический поток, туда входят кафедры – океанология, метеорология и климатология, и ещё – гидрология. Может быть, это интересно – я к себе в плане выбора специализации отношусь с неким осуждением. Когда мне было 17-18 лет, а это были советские времена, конец 70-х – начало 80-х, многие из нас буквально «болели» океанологией. Но вам понятно – в Одессе живете, – а мы в Москве, понимаете? Для нас понятие «океанолог» было чем-то, ну, наиболее романтичным.
Представьте себе тот железный занавес! Фактически, благодаря океанологии мы могли посмотреть страны, которые показывал Юрий Сенкевич в телепередаче «Клуб путешественников». И конечно же, многие мальчики стремились попасть на кафедру океанологии.
Признаюсь, я был очень неправ, потому что когда уже впоследствии стал заниматься более плотно метеорологией, конечно, очень переоценил те свои взгляды. Но на самом деле, во-первых, у нас был курс метеорологии для всех, потом у нас был курс морской метеорологии. В-третьих, может быть, знаете, раньше, параллельно готовили офицеров запаса, у нас была военно-учетная специальность «авиационный синоптик». И начиная со второго курса, каждую неделю у нас был один, если не ошибаюсь, четверг, на военной кафедре, целый день у нас был посвящен авиационной синоптике. Не подумайте, что я вообще никакого отношения к метеорологии не имею. Конечно, имею. Я могу сказать, еще студентом, мне повезло участвовать в экспедиции научно-исследовательского судна погоды «Пассат», относящегося к Одесскому гидрометинституту, а вся наша практика проходила на базе ОГМИ. Сейчас его называют Одесский государственный экологический университет. Мы были очень тесно связаны со студентам, потом выпускникам из Одессы – очень долго дружили. Потому что вообще таких центров по гидрометобразованию было всего два – Ленинградский и Одесский гидрометинституты. Я ходил на судне «Пассат» четыре с лишним месяца, работал в метеорологическом отряде, обычным метеонаблюдателем, работал в качестве метеоролога.
Мы в Атлантике были. Потом 1982 год – очень тяжелое время для страны, потому что «афган» шел, и очень многих призывали офицеров запаса, т.е. кадровые там тянули лямку, а нас, пацанов, брали с гражданки. И мне пришлось служить в качестве офицера-синоптика, опять в Украине, в Черниговском высшем военном авиационном училище летчиков. Видите, какие у меня связи с Украиной? У меня и жена, кстати, из Украины.
Я ушел из армии, потому что все-таки еще немножко «болел» этой романтикой океанологической, поехал на Дальний Восток. И там уже работал в разных структурах, тогда это была Академия наук СССР, Дальневосточный научный центр. Но в результате я диссертацию защищал на стыке океанологии и метеорологии, потому что основная сердцевина моей диссертации – это ветровое волнение залива Петра Великого. В действительности меня привлекли в качестве специалиста российской сборной по парусу после олимпиады в Афинах, т.е. в 2005 году. Сначала я там рассматривался, был специалистом-океанологом, и на олимпиаде в Китае я был в качестве океанолога. Ну, а потом как бы посчитали, что, поскольку у меня знания есть, я был в нашей сборной специалистом по гидрометеорологии, т.е. это наука, объединяющая гидрологию, океанологию и метеорологию. Поэтому все больше и больше приходилось заниматься, конечно, метеорологией. И надо сказать, я увидел, что метеорология намного интереснее. Намного интереснее! Я даже хочу сказать, когда был студентом, посчитал, что раз я занимаюсь океанологией, я должен заниматься дайвингом (тогда это называлось аквалангистскими, водолазными всякими делами). Когда стал очень плотно заниматься метеорологией в приложении к парусу, то обучился летать на параплане и, в общем-то, уже четыре года летаю на нём. Если б я вернулся в то время, когда был мальчишкой 17-18 лет, пошел бы на кафедру метеорологии и климатологии. И сразу бы пошел заниматься парапланом. Это очень интересная наука. Мне очень понравилось, что так прошел мой путь. Т.е. вот так. Коротко не получилось.
– Какими качествами (в идеале, конечно) должен, по-Вашему, обладать современный метеоролог? И какие признаки в этом деле являются дисквалифицирующими? Что лично Вас больше интересует: экология, атмосферные явления или гидрометеорология?
-Однозначно ответить на это нельзя. Во-первых, самое главное, это должен быть увлеченный человек – это 100%. Потому что есть много профессионалов, которые тянут лямку, не очень стараясь повышать свой уровень, не очень интересуясь, а вот как ослик, у которого, знаешь, есть шоры, вот он идет и вот эту мельницу крутит и крутит. Ну, не повезло людям, ну, не понравилось, это не их дело. Обязательна увлеченность! Но я хочу сказать, удивительная вещь, что все-таки очень многие кто относятся к разряду этих людей – метеорологов и синоптиков – увлеченные люди. Ты, наверное, в группе видел, что даже любители какие-то с таким интересом комментируют, сами что-то пишут. Знаешь, есть в этом определенная штука, я это понял, когда служил: когда начинаешь прогнозировать погоду, ощущение, что ты сел играть в карты с Господом Богом. Понимаешь, в чем дело? И это очень азартная штука и чаще всего ты проигрываешь. В те годы, 80-е, прогнозы далеко не всегда оправдывались. Но азарт внутренний, он, знаешь, как игроку карточному – нельзя подходить к столу, а синоптики: «Вот, попробую еще раз! А вдруг получится! А вдруг переиграю Господа Бога!» Но при этом вот этот азарт очень опасен. Наверно, я бы не оценил себя высоко, как хорошего прогнозиста по очень простой причине: когда ты находишься в состоянии азарта, ты можешь увлечься каким-то определенным аспектом, а метеорология и синоптика – очень многофакторная система. Вот мне понравился какой-то аспект, я очень увлечен и за ним слежу, и после этого я теряю контроль за 99-ю другими факторами. Синоптик, прогнозист, оперативный дежурный, который находится в реальной обстановке, должен быть абсолютно хладнокровным человеком, т.е. карточным игроком, но высочайшего класса. Ты понимаешь, о чем я говорю…
– У меня вообще сейчас вырисовывается образ хирурга со скальпелем.
– Да-да, совершенно верно. Очень хладнокровным должен быть человек. А я как раз очень увлеченный человек и могу увлечься каким-то аспектом. Я себя ловлю на этом – «Нет-нет, надо посмотреть остальные». Вот это очень важное качество. Вроде бы я тебе сказал, что нужно любить, но не до такого карточного азарта. Понимаешь, в чем дело? Быть профессионалом, читать, продолжать заниматься повышением своего уровня квалификации. Я на все вопросы ответил? Или еще какие-то были аспекты?
– Ваша профессия выросла на фундаменте совокупности т.н. народных примет. Отрицает ли их современная наука и профессиональная практика? Как обывателю научиться прогнозировать погоду, не глядя на метеосайты, которые, бывает, и ошибаются? И с чем связаны эти ошибки?
– Конечно, она связана, несомненно, с народными приметами. Сейчас огромное количество информации имеется в общем доступе. Интернет – это великая вещь, я считаю, это просто сумасшедшая всемирная библиотека, у тебя есть возможность получить любую информацию. Но все же может оказаться, что ты окажешься где-то, в каком-то месте, где у тебя нет Интернета, и поэтому я в своем обучении очень много внимания уделяю, чтобы человек смотрел собственными глазами на погоду. Ты знаешь, тут не только смотреть надо. Надо смотреть, слушать, потому что даже такие стороны, окружающий мир, это же, как звук, распространяется. Запахи, понимаешь? Даже это играет роль! И поэтому, в том числе народные приметы как раз одни из таких. Я очень внимательно их собираю. Ты знаешь, что плохо? Их много. Но я рассказываю и отношусь внимательно к тем, за которыми стоят причинно-следственные связи, которые сам смог для себя определить. Очень много примет, за которыми я не нашел реального физического механизма. Они у меня есть, но я никогда о них не рассказываю. Поэтому о таких, в которых есть причинно-следственная связь, физические процессы, я рассказываю и, конечно, внимательно к ним присматриваюсь. Но, ты знаешь, есть еще вот какие приметы. Например, «если солнце село в воду, жди хорошую погоду». Я постоянно рассказываю людям, что эта примета имеет ограничение пространственное. Она характерна для наших, для умеренных широт. Почему? Потому что к нам погода идет с запада. На Одессу, Одесскую область тоже погода идет с запада, а западнее вас Карпаты. И постоянно локальные циклоны возникают в Карпатах. Мы много времени на яхтах проводим уже в низких широтах, я имею в виду в тропиках и приэкваториальных. Так вот, там эти приметы неправомерны. На самом деле, там перемещение погоды идет с востока на запад. Эта примета возникла на средних умеренных широтах, в которых мы с вами живем, а в других широтах они уже будут совсем другие, т.е. просто поворот на 180 градусов. Надо с уважением относиться к приметам, но все же сегодняшняя метеорология и сегодняшние прогностические возможности огромны. Т.е. надо все-таки совмещать эти два источника информации, стараться находить какую-то середину. Какой вопрос я еще не осветил?
– Как обывателю научиться прогнозировать?
– Я бы советовал обывателям доверять прогнозу и, в первую очередь, никогда не относиться снисходительно к собственным национальным гидрометслужбам. Т.е. если это обыватель украинский, то это украинская гидрометслужба, если это российский обыватель, то российская гидрометслужба. Как бы мы ни сетовали на них, может быть, но все-таки в них работают профессиональные люди, и все-таки они стараются делать свою работу хорошо, т.е. доверять надо. Но! Надо проверять. Надо смотреть гидрометслужбы, если мы с тобой в Европе, в европейских гидрометцентрах. И третий, конечно, аспект – это уметь самому оценивать погоду. Я имею в виду визуально. Т.е. не может гидрометцентр дать локальный прогноз, пройдет ли дождь над твоим домом. Даже отдельное кучево-дождевое облако приносит свои ливневые осадки. Нам говорят: «Осадки ливневые временами и местами». Вы начинаете обижаться: «Ну как так? У меня дождя не было!» Ну, извини, зато на соседней улице был дождь. Бывает, по асфальту идешь и видно, как граница – тут мокро, там сухо. Просто есть локальные эффекты, которые еще не настолько хорошо прогнозируются. Но в этом случае смотри в окошко, смотри в иллюминатор, смотри просто на воду, смотри, идет ли к тебе этот дождь или нет. Бывает, дождь проходит мимо. Как у нас на аэродроме было: мы летаем, а в 5 км ливень льет, а у нас курсанты, мальчишки 17-18 лет, летают еще. Ну, мы их, конечно, не посылаем в ту сторону, где засветка стоит. Засветкой называют кучево-дождевые облака, которые на локаторе хорошо видны. Т.е. это вещи локальные. Нужно просто внимательно смотреть и учиться, в том числе зная приметы, определять погоду на местности.
– Пока Вы не ушли далеко от этого вопроса. Вот, опять же, обывателю какие бы Вы порекомендовали литературу, книжки либо сайты посмотреть, чтоб хоть каким-то основам обучиться?
-Мы пока еще на одном языке пишем книжки, т.е. на русском… К сожалению, в русскоязычной непрофессиональной литературе очень мало хороших книг. Есть хорошие профессиональные книги, но они будут тяжелы для восприятия, кроме того, в этом случае ты должен, допустим, семестр или два изучать метеорологию, понимаешь? Популярных очень мало. Все-таки я всегда людей прошу учить английский язык. Это мировой язык, язык мирового общения, ну, большей части мира, и там очень хорошо поставлена популяризация этих знаний. Знания очень хорошо даются, очень просто, с очень большим количеством хороших иллюстраций, с простыми текстами. Я даже могу сказать, что какая бы литература ни была на английском, – ну, я, конечно, утрирую, может быть, – она намного больше бы дала людям знаний. Конечно, как можно пройти мимо моей книги «Чувство ветра»? (это шутка))))) 
Скажу, что первой основой послужило тому курсу, который я читаю. Это книга Дэвида Хоутона «Ветровая стратегия» [David Houghton, “Wind Strategy”]. Я был редактором ее перевода на русский язык, но ее на русском языке уже не осталось в бумажном виде. Вторая книга – я считаю, это просто суперкнига! Эта книга написана американским дельтапланеристом Деннисом Пэгином [Dennis Pagen, “Understanding the Sky”], в русском переводе она называется «Понять небо». Книга просто потрясающая! Она вроде бы и не предназначена для парусников, но какая разница? Метеорология что для парусников, что для летающих одна и та же. Единственное, последняя четверть этой книги посвящена особенностям полетов над определенными территориями. Но я хочу сказать, если ты прочтешь 3/4 или 2/3 этой книги, ты, не останавливаясь, проглотишь и остальную часть – тебе все равно это будет интересно. Это одна из лучших книг. Она написана в конце 90-х годов, но до сих пор ничего лучшего издано не было. Я хорошо знаю парапланеристов, и эти ребята говорят, что это фактически библия по метеорологии. Ну, что там? Наверно, моя книга «Чувство ветра». Но она основана просто на тех знаниях, которые я получил из этих книг, и на опыте преподавания. Все-таки английская литература в этом вопросе остается превалирующей. Я хочу сказать, что очень много есть литературы на французском. Мне люди приносили книги, и я, не зная, французского, смотрел по иллюстрациям, что это потрясающий материал. Но на французском я не мог прочесть, и я даже жалел о том, что я не знаю французского. На немецком тоже есть очень хорошие книги. В Германии парусный спорт пользуется огромной популярностью. По сайтам. Я уже сказал, всегда смотрите сайты наших гидрометслужб. Белорусская метеослужба www.meteoinfo.by – это самый лучший сайт среди наших трех стран славянских. Они очень здоровский сайт! Просто фантастика! У нас www.meteoinfo.ru. Конечно, очень хороший сайт гидрометслужбы Германии – www.wetterzentrale.de. Конечно, английская гидрометслужба «Met Office» (www.metoffice.gov.uk), французская https://meteofrance.com/ Ну, и дальше, если ты находишься на территории Хорватии , то хорватский гидрометцентр https://meteo.hr/ очень хорошо дает прогноз. По Черному морю, как бы это ни было удивительно, очень хорошо дает прогноз турецкий сайт https://www.mgm.gov.tr/ и, в том числе, по нашей и вашей северо-западной части Черного моря. Турки очень хорошо дают прогноз. Я, допустим, когда со сборной нахожусь в Сочи, постоянно туда заглядываю.
– А для Украины или, может, для Одессы какие сайты?
– Я считаю, что украинская гидрометслужба дает прогнозы очень хорошо, у меня там друзья – один возглавляет Ужгородский гидрометцентр. Поляков плохо знаю. На самом деле, если зарубежный, то немецкий Wetterzentrale очень хороший сайт.
– А вот скажите, слышали ли Вы о таких сайтах как Sinoptik либо Gismeteo?
– Конечно.
– Да? Ну, вот это основные сайты, которые у нас здесь смотрят. Откуда они все это черпают?
– Они их получают из общедоступных (бесплатных или платных) данных, получаемых на основе прогностических моделей. По сути дела, это упаковка, они тебе создают интерфейс. Эти все программные приложения – фактически это борьба за клиента через интерфейс: если он тебе удобен, ты будешь пользоваться. Кстати, www.windy.com очень хороший. Есть российский www.windy.app, но для меня очень важно, чтобы программное приложение работало на компьютере, т.е. я не могу пользоваться телефоном, мне это неудобно. Если это приложение только для телефона – всё, оно для меня уже не настолько ценно: я хочу посмотреть карту, а на них карту не посмотришь. Windguru (www.windguru.cz), конечно, тоже неплохой сайт. Но, опять же, все они фактически используют данные моделей других, которые уже адаптируют, чтобы нам было легче воспринимать эту информацию.
– Что показывает историко-хронологический анализ погоды в нашем регионе? Старые одесситы, поскольку таковые всё ещё имеются, говорят – вот раньше зима была зимой, весна – весной, лето – летом, осень, соответственно, осенью. Ошибочно ли мнение о коренных переменах, произошедших в этой сфере за последнее время? Что в этом плане характерно в настоящем для Одесского региона, для юго-западной части Черного моря (нашей акватории)?
– Мирослав, по Вашему региону, наверно, много-то ничего не смогу сказать. Но в действительности проблема одна и та же. Какая разница? Точно так же и москвичи могут говорить, что у нас погода изменилась. Я все-таки к этому отношусь с неким скепсисом. Все-таки, понимаешь, наша человеческая память не очень большая по сравнению с теми тенденциями, которые могут присутствовать в изменении синоптических ситуаций, синоптических процессов, точнее, климата. Когда мы говорим уже о многолетних изменениях, это уже климат. Мне тоже кажется, что когда я был маленький, сугробы были глубже. Может, просто они глубже были, потому что я был маленький?
– Нет, ну все же! Извините, я помню, в 2008 году тут море в порту замерзло, а с того времени я уже три сезона декабрь-январь хожу в легкой одежде, так как тепло.
– Нет, Мирослав, я боюсь делать выводы из этого. Понимаешь, это все как бы случайная выборка, вот тоже твой взгляд… Если мы уйдем к этому, то уйдем к вопросу о глобальном потеплении.
– По сути, мы о нем говорим, да?
– Я могу так сказать. Я относился с не очень большим доверием к этим выводам, пока не познакомился с точкой зрения людей, которые являются выпускниками нашей кафедры метеорологии и климатологии. Один из них работает на кафедре, другой в Институте физики атмосферы имени А. М. Обухова – Паша Константинов и Александр Чернокульский. Ты знаешь, очень мозговитые ребята, порядочные, и судя по тому, как они рассказывают, – я смотрю их ролики, читаю их статьи, – в общем-то убеждаюсь в их правоте: да, конечно, изменения климата происходят. И вызвано не столько даже природными какими-то причинами, а в значительной степени все-таки антропогенным влиянием. Но интересно вот что: изменения климата сопровождаются не просто так, что, знаешь, «вот у нас станет теплее», а это сопровождается тем, что более часто мы сможем наблюдать какие-то катастрофические погодные условия. В качестве классического примера упоминается 2010 год, когда над Москвой стояла очень жаркая погода в течение почти двух месяцев. Я сам был во Владивостоке в этот момент. Такие значительные прорывы тепла, когда прорываются с юга на север (для северного полушария) и с севера на юг волны холода, то они довольно длительное время задерживаются над определенными территориями. Вот такие явления будут наблюдаться более часто при продолжающемся потеплении климата. И ты-то как раз их отмечаешь как непредвзятый наблюдатель, что «Да, вот жарища стояла! Раньше такой жары не было». Может быть, с этим связано, но просто делать выводы из наших бытовых впечатлений я бы не стал.
– Ну, Вы же располагаете какой-то статистикой, данными? Если на этом основываться.
– Она маленькая. Это не те сроки. Понимаешь, в чем дело? Сейчас, конечно, анализируется несколько десятилетий. Ну, а что наша жизнь? Наша жизнь и есть, по сути, несколько десятилетий. Т.е. я бы не стал так говорить. Раньше я придерживался очень негативного отношения к этой точке зрения и считал, что это все не связано с человеческой деятельностью, а это чисто какой-то природный цикл.
– Вы знаете, первые дни локдауна, карантина в прошлом году это как раз был март-апрель. И когда в каналах Венеции лебеди плавают. И Вы знаете, над Одессой небо было абсолютно чистым, ночью можно было даже звезды видеть даже при желтом свете фонарей с лампами накаливания. Достаточно было полторы недели, чтобы природа, так сказать, очистилась. Это, с одной стороны. С другой, все трубят об этом глобальном потеплении. Я понимаю, что здесь может быть экономическая составляющая, т.е. зарабатывание на эти денег.
– Да, конечно.
– Насколько большой диссонанс между этими вопросами?
– Не знаю. Не смогу ответить на этот вопрос, честное слово. Я тебе могу так сказать. Тут на самом деле вот эти две стороны, которые противоборствуют, там заинтересованность еще у одной и у другой. Понимаешь, в чем дело? Мотивация есть. И у тех, и у тех она чисто экономическая.
– А страдают люди.
– Да-да.
– Вы ведете страничку по метеорологии, многие яхтсмены с интересом читают Ваши материалы. Вы проводите обучающие семинары, в том числе и в Одессе. Есть ли у Вас в планах продолжить такую работу и в каком виде ввиду карантина?
– Если ты говоришь конкретно про Одессу, я очень бы хотел. Мои встречи с украинскими яхтсменами организовывал Yacht Travel, Олег Литвин. Я очень расстроен тем, что между нашими странами создалась такая вот ситуация, у меня есть на это все, конечно, свои взгляды, не будем сейчас это обсуждать. Я тоже считаю, что очень плохо, что так произошло, потому что мы — две родные страны, и у меня супруга даже не может съездить на кладбище к своим родителям. Просто хочет поехать, побыть там среди друзей своих, там, где детство и молодость прошла, а этого сделать не может. Мне очень жаль, что это произошло, но и тут еще добавился этот COVID. Ну, это просто беда! Очень-очень жду, когда у нас откроются границы, хотя бы наши внутренние, но боюсь, что это сделают в последнюю очередь, к сожалению. Если говорить о том, чтобы проводить это в онлайн, я тебе хочу сказать честно – нет. У меня есть ролики, я готов проводить какие-то встречи «вопросы-ответы», но проводить как полноценные курсы – нет, потому что, к сожалению, когда делал это, тут же курсы оказывались в открытом доступе. У меня есть на YouTube ролики, бесплатные очень хорошие курсы, именно покрывающие вопросы стандартной программы подготовки по метеорологии для яхтсменов. У меня курс 24 часа — это основы метеорологии, 6 занятий по 4 часа, потом идет синоптическая метеорология – 20 часов, и океанология еще есть у меня – 12 часов. Опять же, надо ли это? Я, допустим, считаю, что это надо, и многие, кто ко мне ходил на занятия, считают, что это просто жизненно необходимо. Да, я бы очень хотел очно оказаться в Украине. Еще очень важный аспект. Слушатели, которые живут в портовых городах, вот, допустим, я был в своем Владивостоке почти родном (он для меня не родной город, но я прожил там, проработал 20 лет). Так вот, Владивосток, Санкт-Петербург… Люди, которые живут у моря, очень много сами знают. Это очень тяжелая аудитория, но при этом очень-очень плодотворная, потому что я тоже узнаю очень многое от вас, от людей, которые живут у моря, и очень часто это потом использую в своих собственных лекциях, дальнейших рассказах, прямо ссылаясь на вас. Поэтому вот такие города как Одесса, Петербург, Владивосток очень интересны. Многие люди приходят, которые просто работают на море. Даже если ты не военный моряк, не торговый моряк, а просто портовик, ты все равно очень много знаешь.
– Я предлагаю вернуться к вопросу… К морю, собственно говоря, и к яхтам, к парусникам. С Вами меня познакомил Василий Иванович Фертюк. Я проходил у него теоретический курс по яхтингу, где он очень часто на Вас ссылался, показывал Ваши видеолекции, и показывал много интересных фактов, которых нет в книжках. В связи с этим, скажите, какие практические, теоретические области, упускаются преподавателями на подобных курсах?
– Да, есть. По-моему, в 2014 году, я впервые с этим фактором погодных процессов познакомил яхтсменов. Я эту лекцию назвал «Новая парусная метеорология». О чем идет речь? Понимаешь, яхтсмены как бы считают, что, поскольку мы ходим вдоль морской поверхности, надо больше всего внимания уделять воздушным потокам у поверхности.
– Мы говорим о двух средах – воздух и вода.
– Да. В море вы находитесь как бы в двухмерном пространстве. Все процессы, которые у нас наблюдаются на поверхности, в двухмерном пространстве, связаны с трехмерной структурой, т.е. до больших высот. И как можно прогнозировать ветер только у поверхности, не зная, что происходит сверху? Это очень трудно было понять людям. Почему мне это было более понятно? Потому что все-таки я из авиационной синоптики, а там для полетов все-таки анализируется эта трехмерная структура, она является рабочим телом для авиационного синоптика. А здесь вроде бы не надо. Зачем? Иногда даже приходилось, когда люди настаивали: «Не надо нам знать, что наверху происходит!», я им прямо так, может быть, довольно грубо отвечал: «А знаете что? Тогда не смотрите, пожалуйста, на облака». Облака же сверху? Значит, вы стараетесь научиться о чем-то судить по облакам? Значит, вы уже подсознательно знаете о связи между верхними слоями и погодой, что произойдет внизу. Потом в своем курсе я ввел новую тему «Горная метеорология». Она была очень интересна летающим ребятам – парапланеристам, планеристам, дельтикам. А яхтсмены не очень хотели это понимать: «Зачем ты нас этому учишь?» У меня эта тема была как факультативная, кто хочет, приходит, кто не хочет, не приходит. А потом я понял, что ее надо включать в основной курс. 5-е занятие из 6-ти, называется «Горная метеорология». И вот опять начинают: «А зачем нам это?» Я говорю: «Стоп! А давайте, вспомните, вот вы где катаетесь – это какие акватории?» «Франция». «Какой там берег?» «Гористый». «Испания. Какой там берег?» «Гористый». Хорватия, Италия… Понимаешь, в чем дело, да? И на самом деле выясняется, что таких побережий плоских – Пироговское водохранилище и Голландия. Даже Одесса, извини меня, это не плоская поверхность, хотя это нельзя назвать гористым рельефом. Поэтому как можно не учитывать, если вы не знаете о том, какие процессы происходят на крутосклонных берегах? Как вы можете тогда судить о ветровых ситуациях на акватории? Вот это самое главное, чему я стараюсь учить, на что стараюсь обращать внимание. И еще такое понятие, которому я больше уделяю внимание – это так называемое понятие стратификации, т.е. это фактически распределение температуры с высотой. Очень многие спрашивают: «А зачем нам знать, что такое стратификация?» Это, опять же, для вас, для летающих нужно. Ну, а есть простые вещи. Вот у нас есть пролив. В нем будет усиление ветра или не будет? Так вот эти эффекты будут связаны как раз с такой характеристикой атмосферы, как стратификация. По-английски это называется «stable» и «unstable», т.е. стабильный или нестабильный воздух. Но я всегда стараюсь людей учить все-таки … Наша общая советская метеорология была заслуженная, у нее очень хорошие были наработки. Все-таки учить терминологию, которая осталась от той нашей советской метеорологии. Вот это очень важно. «Ребята, всегда учитывайте трехмерную структуру воздушных потоков!» — это центральная моя идея, которой я стараюсь учить людей.
– Вот Вы сейчас о советской литературе, Вы упомянули, что многие источники, но иностранные хорошие. Все же, если обывателю или начинающему моряку, яхтсмену нырять в изучение метеорологии, какой бы, может быть, советский учебник порекомендовали? Именно по основам хотя бы. Ну, неужели не было советского? Совсем ничего?
– Вот честное слово! Были учебники, но, понимаешь, за эти 30 лет, с тех пор, как все развалилось (это был 1991 год), я тебе хочу сказать, что ни у вас, ни у нас все-таки это не пошло на пользу. И у нас гидрометслужба была в полном запустении, и ваша тоже, я думаю. Может быть, мы сейчас более-менее выруливаем, но все равно недостаточно. У меня очень много ребят, которые до сих пор работают в Николаевском, Ужгородском, Харьковском, Киевском гидрометцентре, в Борисполе. Ситуация очень непозитивная. У нас то же самое. И мы отстали! Мирослав, мы просто очень сильно отстали. На самом деле, если ты будешь учиться по тем учебникам – может, они и были неплохими – то ты приобретешь знания, которым 30 лет, а все-таки подумай, что тот человек, который их писал, уже имел какой-то 20-летний опыт работы. Сейчас просто прорыв произошел в знаниях метеорологических, связанных с моделями, космическими наблюдениями, с точностью фиксации параметров метеорологических. Огромнейший прорыв, понимаешь? И даже за эти 30 лет. И поэтому метеорология уже стала немножко другой. Допустим, я, когда преподаю синоптическую метеорологию, говорю: «Ребята, вот смотрите, как по классике во всех учебниках нарисовано, в парусных в том числе, но это уже не так. А вот теперь смотрите, какие последние знания вы должны приобретать».
– Я, честно говоря, сомневаюсь. А Вы могли бы назвать несколько примеров самых вопиющих расхождений с тем, что написано?
– Да, пожалуйста! Вот как раз про синоптическую метеорологию. Классически циклоны образуются на полярном фронте. Это классическая норвежская модель, созданная в начале ХХ века. Бергенская школа норвежская в городе Берген, 1919 год. В 2019 году проводился крупный научный симпозиум, где было сказано «Ну, ребята! Ну, нельзя пользоваться моделью, созданной 100 лет назад!». Нет планетарного фронта просто самого по себе. Это циклоны создают фронты в зонах какого-то термического градиента. Как было? Фронт, на нем возникает циклон. А на самом деле, наоборот, циклон создает фронты. Это просто кардинально другое отношение.
– И еще, пожалуйста, можно один-два?
По классике мы учим, что фронты окклюзии относятся к двум типам: по типу холодного и по типу теплого. А сегодняшние наблюдения показывают, что практически все фронты окклюзии относятся к типу теплого.
Ну, и еще огромный прорыв произошел в сфере изучения волновой динамики атмосферных процессов самых разных масштабов, от микромасштаба, в пределах нескольких сот метров — километров, до планетарных.
– Я думаю, мы все вопросы прошли. Возможно, Вы что-то хотели бы от себя добавить или пожелать начинающим учащимся?
– Ты знаешь, самое главное любить этот предмет. Не только метеорологам, но и тем же самым яхтсменам. Если не получается, значит, плохи дела. Ну, не нравится человеку, значит, не его дело, не надо оставаться и все. А яхтсмену, хочешь – не хочешь, а надо любить. Это метеоролог может взять и поменять профессию. А если ты – яхтсмен, то тебе придется любить метеорологию. Любить и повышать свой уровень, стараться читать, набираться опыта, делиться им. Это очень важно, потому что, когда ты делишься, ты сам тоже становишься богаче.
— Благодарю Вас. Надеюсь продолжить с Вами тему погодных аномалий, о правде, близости к истине и заблуждениях в метеорологии. Удачи!
Автор Мирослав Бекчив
Подписывайтесь на наш Telegram канал: https://t.me/lnvistnik
Почта для обратной связи: info@lnvistnik.com.ua