Этот очерк – о сложностях, противоречиях и прочих препятствиях на пути учёного, увлечённого исследовательской работой. Кто же не знает о том, что важнейшей характеристикой научной информации является ее источник — материальный объект, содержащий информации. Не менее известно: в научно-информационной деятельности источником информации и средством ее передачи в пространстве и времени является научный документ. Об этом и в художественной, и в научно-популярной, и в специальной литературе сказано достаточно. Гораздо менее популярна тема сложных и сложнейших препятствий при поисках источников информаций для научных исследований. А ведь момент этот во все времена актуален и для ученого, и для обычного современника, который хочет разобраться в тех или иных вопросах.
Поиск неизбежен. С чего он начинается? С темы, идеи, круга проблематики. Они подсказываются реальностью, нередко присутствуют в литературной работе. Их вычленяют непосредственно из действительности или опосредовано — из литературы; они формулируются, осмысляются, решаются и в качестве философской проблемы. Философы отрабатывают материал, а дальше включается категориальный аппарат, который представляет собой систему понятий, оформляющих разные стороны изучаемого наукой объекта. Обычно это категории психологии, социологии; эти направления долгие века существовали в той или иной форме. Но только в наше время они поднялись до академического уровня. Значительная же часть остаётся, так сказать, terra incognita. Тому — несколько причин.
Одна из них — языковой барьер. Люди, не обученные определенному языку, не способны читать источники, которые хранятся в мадридской, палермской, итальянской библиотеках. Эти труды написаны на испанском, немецком языках. И без их знаний сей барьер не одолеть. Вообще говоря, кому же не ведомо, что международным языком принято считать английский. Но, по сути, на нем, если иметь в виду научную литературу, почти ничего не написано. Многие труды сотворены на греческом, иврите, немецком, итальянском, на латыни и французском языках. И потому вполне логичен вопрос, кто придумал учить исключительно английский, что мне с этого английского, что я не могу читать на языке, которому я обучен. И если поставить задачу изучение языка, чтобы прочитать один из источников, то снова возникает вопрос, а сколько времени пройдет и преуспеет ли ученый в науке, пока будет изучать язык.
Второй момент заключается в том, что ученный часто сталкивается с проблемой структуры самих источников и не всегда твёрдо знает — что искать. А бывает, и не подозревает об источниках. До 19 века никакой номенклатуры почти нет, а если и существует, то только библиотечная. Исследуя то или иное направление, ученный должен пересмотреть значительное число источников. Вроде бы простое и понятное дело. Со школьных лет мы знаем слова классиков: «Любите книгу – источник знаний!». Или: «Чтение – вот лучшее учение!». Или: «Всем лучшим в себе я обязан книгам!». Но классикам легко было рассуждать таким образом. А какого нам сегодня? Для поиска источников библиотекарям нужно точно знать автора и название издания. И если вы не знаете ни того, ни другого, то вам ответят, к примеру, что есть, 300 стеллажей — смотрите, перебирайте, у сотрудника библиотеки нет на это времени.
Третий момент — материально дорогая система выдачи этих источников. Библиотеки дорожат их экземплярами, соответственно нужно располагать известной суммой, для того что бы заплатить им и перефотографировать материал, необходимый для исследования. По этому поводу глава экспедиционного корпуса Олег Викторович Мальцев рассказал, во сколько им обходились европейские труды. Трактат о фехтования обошелся ученым в 150 евро за то что бы получить 2 тома фотокопий. Представьте: для серьезного анализа нужны 100 книг. Значит нужно заплатить 15 тыс. евро. При этом, необходимо было анализировать труды хранящиеся, как уже было сказано, в мадридской, палермской, мексиканской, неаполитанской, калабрийской библиотеках. Или вот: дабы исследовать один из монографических вопросов (предстояло изучить ряд книг XVII, XVIII, XIX веков), понадобились 1000 евро. И это, по мнению многих учёных, самые простые препятствия. Не редко современный ученный не утруждает себя особыми сложностями. Он идет в библиотеку, которая находиться в его микрорайоне, получает книги предшественников и, не мудрствуя лукаво, попросту переписывает их. Бывает, эта перепись слегка декорируется «пряными» добавками, что сути не меняет. Под физическую формулу работы такая операция, конечно, подпадает (A = Fs). Но собственно, исследовательской работой сие, конечно, не назовёшь. Давно известно, что порой компиляция и плагиат, так или иначе, заменяют честный и напряженный научный поиск. Тогда как наука — тяжёлое, и отнюдь не всегда благодарное занятие. Долгие годы экспериментов могут не привести к ощутимому результату, потенциально важные исследования часто не получают необходимого финансирования. Общество не редко знакомится с уже свершившимся научными победами и их героями. И часто понятия не имеют о дороге, которую прошли учёные к этим вершинам. Но истинные ученные не страшатся трудностей, без которых не бывает науки. Одолевают они и препятствия, которые ставятся судьбой на пути к источникам. Это почти всегда долго и утомительно. Но это и есть наука, которая является ключом к прогрессу.
Автор: Виктория Пирогова