Слово «Испания» у людей вызывает разные ассоциации и картинки в воображении. Что вполне естественно – сказано, ведь, люди все разные. Кому-то увидится Дон Кихот со сломанным копьём и верным Санчо Пансой. Или другой Дон — Сезар, граф де Гарофа, оборванец, имевший право не снимать шляпу в присутствии самого короля Испании и обеих Индий. И подружка его — уличная певица Маританна. А – от Севильи до Гренады кому-то послышатся в тихом сумраке ночей перезвон серенадных гитар и мечей. Или пленительные небеса над древней архитектурой, столь притягательной для туристов, равно как и великолепные отели. Куда и приглашают путеводители. Кто-то знает Испанию и как родину Веласкеса и Гойи, Пикассо и Гарсии Лорки. У всех или, по крайней мере, у многих, если можно так выразиться, своя Испания.
У писателя-моряка Ивана Гайдаенко было своё, особое отношения к этой красивой и гордой стране. И знал он ее отнюдь не по туристским буклетам и прогулкам по достопримечательностям. И не только гостеприимной и веселой. Она для него, как роковая женщина, из-за любви к которой он мог погибнуть. Она и как крестная мать, благословившая молодого моряка на литературный труд, ставшая одной из главных героинь в его творчестве. «Мы породнились горем» — писал в одном из очерков писатель. Иногда слышишь, испанцы – как одесситы, — веселы, вспыльчивы, беззаботны и музыкальны, как и сама страна. Не так уж легковесна и беззаботна судьба Испании. Мало кто из молодежи знает сегодня, что земля ее щедро полита кровью не только испанского народа, но и очень многих честных людей, кто пришел ей на помощь в гражданской войне 1936 -1939 г.г.
Вот как об этом пишет в своей документальной повести «Встреча с молодостью» Иван Гайдаенко: «Испания – это не только субтропическая морская Швейцария, страна неистовых тореро и пылких Кармен, край кастаньет и чарующих песен. Это первая жертва фашизма, щебень перемолотой Герники, кровь и пепел пожарищ, скрип виселиц и тюрем. Испания – это позор предательского угодничества западных держав перед фашизмом и символ интернационального единения планеты. Испания – это предвестник небывалого горя, постигшего человечество. Испания – это рекогносцировка и первые залпы второй мировой войны…».
Недавно мне довелось побывать в городской библиотеке №7, которая носит имя моего отца, на поселке Котовского. В беседе со школьниками я поняла, что мы с ними говорим на разных языках. С детским неподкупным интересом, любознательным взглядом смотрели на меня глаза этих девчонок и мальчишек. Но легендарный призыв секретаря испанской Компартии Долорес Ибаррури «No Passaran” («Они – не пройдут!»), мало о чём им говорил. Для сегодняшних ребят этот лозунг звучит как нечто непонятное, ничего не значащие обыденные иностранные слова. А для меня и моего поколения, для нескольких поколений наших сограждан и вообще землян, этот девиз был знаком с детства и более того, перенося его в нашу действительность, он служил своеобразным паролем в борьбе с несправедливостью, подлостью и предательством. Выходит, что о светловской «Гренаде» и «Гернике» Пикассо, мало кто знает в наши дни, а значит стирается память истории… И уж не такого ли рода забывчивость – одна из причин дисгармонии нашей сегодняшней жизни.
Впервые И. Гайдаенко открыл для себя эту дивную страну в 1934 году. Теплоход «Комсомол», на котором он ходил рулевым матросом, дошел до Севильи. Они привезли плуги «Ростсельмаша» для испанских земледельцев, а в свои трюмы загружали золотые ядра апельсин Андалусии. Новообразованной Испанской республике шел тогда всего четвертый год.
Спустя два года в городском саду Одессы была установлена большая карта Пиренейского полуострова, возле которой все время толпились одесситы. И стар, и млад. И время от времени над головами поднимались кисти правых рук, сжатые в кулаки и кулачки: «Но пасаран! Уже половина карты Испании была заштрихована – затоплена коричневой волной. Гвардейцы Франко вместе с гитлеровской Германией и фашистами Муссолини душили молодую Испанскую республику. На весь мир звучали гордые слова Пассионарии: «Лучше умереть стоя, чем жить на коленях». Именно здесь, в Испании 1936-го за, пять лет до Великой Отечественной, началась война с фашизмом.
Советские суда пришли первыми на помощь защитникам республики. Аликанте и Барселона встречали «Неву» и «Кубань», «Зырянин» и «Комсомол». Они доставляли медикаменты, одежду, продовольствие и, конечно же, оружие. И не то, чтобы у нас дома всего этого было в избытке. Но делились, чем могли, ничего не жалел народ. В знак благодарности испанцы писали открытки, трогательные письма, передавали армейские пилотки с эмблемами народной милиции. Повсюду, где только не появлялись «руссо маринеро», провозглашалось многократное «вива Русиа!» А когда был потоплен теплоход «Комсомол», а экипаж судна взят в плен и приговорен к смертной казни в франкистской тюрьме Санта-Мария, по всей Испании прокатилась волна антифашистских митингов. Народ стал собирать пожертвования на строительство нового теплохода «Комсомол».
«Поседела Испания, — так начинается третья заключительная часть биографического романа Ивана Петровича Гайдаенко «Санта-Мария» — «Оливы горят» — Поседела от крови, бинтов, госпитальных простыней, от бессонных ночей, белых всполохов орудий, грохота и слез, похожих на эту предрассветную росу.
Плачет, плачет поседевшая земля Испании. Встанет солнце, вынырнет из лазури Средиземного моря и выпьет росы, заполнит туманами, косматыми, седыми, нерасчёсанными, словно волосы матери, ковыляющей на кладбище к могиле сына». Гайдаенко, наш земляк, одессит, вместе с Эренбургом и Хемингуэем, Нерудой и Кольцовым, Зегерс и Сент-Экзюпери приблизил к нам это славное и горькое время. В этих строках романа вся искренняя любовь автора к этой земле и ее людям. Здесь, в единственной в Советской литературе, эпопее о войне в Испании – ненависть к зарождающемуся фашизму.
История повторяется
Ночью болело сердце, ныло под ложечкой, какое-то недоброе предчувствие одолевало отца. 1973 год, апрель – фашистский переворот в Чили. Прошло более тридцати пяти лет, мир стал понемногу забывать испанскую осень 36-го. И вдруг, тот же почерк фашизма. Писатель не мог молчать. Всечеловеческое фронтовое братство, зародившееся еще на земле республиканской Испании, призывало его бить тревогу. Он пишет яркую публицистическую статью «Письмо чилийскому другу.»
В 1956 году Одессу посетил известный чилийский писатель Франциско Колоанэ. Семь дней он гостил в нашем городе. Он сын китобоя, моряк, восхищался Одессой, нашими людьми. На встречах в колхозах, в порту и с одесскими литераторами, вдумчивый и наблюдательный Франциско Колоанэ, рассказывал, как народ Чили хочет построить новую светлую жизнь. Тогда, на тех встречах с чилийским писателем, И. Гайдаенко и предположить не мог, что пройдет совсем немного времени и будут цинично растоптаны все мечты и надежды чилийцев о свободе и справедливости всё теми же апостолами демократии. Отец был хорошо знаком с их «демократией» еще по испанским застенкам. Потому так тревожно было на душе писателя. Он знал, что грозит его чилийскому другу, коммунисту Франциско Колоанэ. «Фашизм не нарушает Конституцию, он просто отбрасывает её в сторону, как ненужный атрибут», — говорил Иван Петрович.
Уже в 1975 году, когда морская творческая доля забросила И.П. Гайдаенко в Монреаль, он встретился там с чилийскими беженцами. Оказалось, что один из них знал Франциско Колоанэ. Он и поведал отцу о жуткой трагической судьбе этого человека.
Несколько раз солдаты Пиночета арестовывали и пытали писателя, а затем его, сошедшего с ума, выбросили за ворота тюрьмы в Сантьяго. Многие беженцы, с которыми беседовал Гайдаенко в Канаде, видели Колоанэ после этого в Вальпараисо – молчаливого, нечесаного и оборванного. Он бесцельно скитался по набережной, не отрывая обезумевшего взгляда от океана. Судьба его жены и детей не известна. Знаю, будь сегодня жив отец – не остался бы он равнодушным и к современным выходкам пиратов ХХI века. Его мудрое слово звучало бы в защиту моряков т/х «Фаина», «Mekong Spirit” и всех тех тружеников моря, чья свобода была попрана из-за маловесомого авторитета нашего государства. Суров бы был ответ отца и фашиствующим молодчикам из новоиспеченных радикальных партий в Украине.
Чужая – родная земля
Как-то просматривая испанскую почту в архиве отца, я нашла открытку с изображением летящего голубя мира. На обороте писалось: «рисунок бельгийского художника Рене Магритт». В открытке лежало письмо из Испании, даты на нем не было. Писала женщина – Роза Ортиз Мартинес. Адресовано оно было отцу – украинскому писателю. Речь в нем шла о простых человеческих земных радостях: о счастье выжить в войну благодаря Советскому Союзу, об обретении второй Родины, которая вырастила и воспитала, о мире, который так хрупок на нашей планете и, который нужен всем – большим и маленьким, украинцам, русским, испанцам, бельгийцам…
И ещё одно пожелтевшее от времени письмо от Константина Смирнова, бойца интернациональной бригады. Оно тоже адресовано отцу и пришло из Вологодской области в 1987 году. «Здравствуйте, дорогой Гайдаенко! Получил от Вас письмо и очень был рад ему. Недавно я купил книгу Давида Альфарро Сикейроса «Меня называли лихим полковником». Да, он был лихой, Давид Сикейрос, единственный мексиканец, не беря в счёт его жену Анхелину, в годы боёв под Мадридом и Гвадалахарой. Испанскую революцию защищали самые смелые из всех стран и континентов. В Испании я познакомился с Батовым, Родимцевым, Чуйковым, Быстровым, с Пальме и Сикейросом, с Пабло Нерудой и Альенде и многими другими антифашистами.
Первый раз я приехал в Испанию с лётчиками. Второй раз с самоходными пушками и танками. По-моему, Вы были тогда матросом на корабле, который вёз танки для республики. Я часто тогда беседовал с Вами о знаменитых людях…
В книге Сикейроса описывается бой в Эстремадуре, у дороги. Фашисты нас там сильно обстреляли из крупнокалиберных пушек и загнали в болото. И вдруг тишина. … Мы думали, что вышли все из-под огня. Но через несколько минут снова обстрел повторился. Я вытащил из болота Сикейроса без сознания, и мы минут сорок делали ему искусственное дыхание. Потом спасали других патриотов-интернационалистов…».
В июне 1965 года на Всемирном конгрессе миролюбивых сил в Хельсинки, делегатом которого был И. Гайдаенко, в вестибюле гостиницы «Отаниеми» обменивались крепкими объятиями седые ветераны интернациональных бригад со всего мира. Годы не смогли разрушить их братства из той далекой гражданской войны в Испании. Перед отъездом в родные края, эти бывшие комбатанте решили разделить на равные части несколько метров широкой алой ленты. Полметра этого атласного шелка досталось и отцу. Его нет уже с нами почти четверть века, а лента цвета крови, пролитой за чужую — родную землю, лежит в его испанском альбоме, который хранится сегодня в мемориальном музее отца.
У ветеранов – интернационалистов испанских событий был тогда договор: дожить и
встретиться в свободной Испании. Торжественно соединить кусочки ленты в одну целую, красную ленту, как символ недаром пролитой крови, за мир и свободу прекрасной страны, за мир и свободу всех людей нашей планеты.
Все эти годы в Испании к фигуре генералиссимуса Франко было двоякое отношение. Одни уважали его как великого реформатора, другие ненавидели за предательство Испании, за кровь и слёзы народа.
Должно было пройти почти 80 лет, что бы время расставило всё по своим местам. Сегодня испанцы, осмыслив трагическую историю своей страны, перенесли прах Франко с Мемориала героев на обычное городское кладбище.
Но это уже другая история.
*Все фото пренадлежат автору.
Валентина Гайдаенко,
публицист,
заместитель председателя
Одесского Областного Совета Мира.