…От зелени, от берегов Отрады уходят в море белой колоннадой,
как лебеди – «Арктурус», «Вега», «Спрей».
Юрий Михайлик
Для начала – о том, о чём уже сто и тысячу раз сказано. И что всякий раз звучит хоть немного, да иначе. Уж таков он, феномен нашего города – сотни лет плещет морская волна в его стены. И всякий раз он – хоть немного, да другой. Большой оригинал. Тем и известен на всех материках и морях-океанах. При словах об Одессе, само собой, перед глазами первым делом возникает море. Море, некогда породившее наш город, кажется, уже воспето, описано, изображено и обсуждено вдоль и поперёк. И великие творцы, и невеликие, и совсем уже меленькие – все отдали и продолжают, как могут, отдачу почестей и творческой дани этому самому синему в мире Чёрному нашему морю. Синь-ширь — что может быть проще, понятнее и привычнее для одессита. А ведь это — одно из сложнейших природных явлений в нашей жизни. И конечно же, оно мощно влияет на жизнь даже самого далёкого от мореплавания одессита. Вот уж, что называется, единство и противоречивость природы. И радует глаз, и кормит-поит, и лечит. И, бывает, калечит. И, бывает, губит и рушит. И море, породившее порт, и порт, породивший город, как бы определили навсегда и мировую славу Одессы, и её дух, и эстетику города, и главную одесскую специализацию: мореплавание. Что, в свою очередь, породило и идеалы одесских мальчишек и девчонок, специфику множества учебных наших заведений.
Герб Одессы, меняясь время от времени, неизменно включал в себя изображение якоря. Так повелось. Сегодня трудно сказать, почему авторов нашего герба и в старину, и нынешних, не вдохновили паруса. В эпоху рождения порта и города именно они были самым привычным символом нашего города. Их ждали-высматривали на берегу, им радовались и любовались на причалах и бульварах. Корветы и фрегаты, барки и баркентины, бриги и бригантины, и даже фелюги и рыбацкие шаланды очень долго составляли одесский антураж. И дымящие немилосердно в наше небо пароходо-фрегаты ещё долго сохраняли парусную оснастку. Но и в эпоху, когда паруса, казалось, навсегда скрылись за горизонтом, морские учебные заведения непременно включали в программы подготовки мореходов и изучение парусов, и практическое хождение под парусами за три девять морей. Кто же из коренных одесситов не вспомнит барка «Товарищ», под парусами которого ходили в Балтимор – как ленинградцы гордятся парусами «Крузенштерна».
Во время гонки вокруг острова Змеиный на яхте «Ариэль»
Есть мнение о том, что парусный флот может возродиться – современные технологии и материалы, возможности электроники и кибернетики освободить человека от каторги на реях и с учётом абсолютной экологичности парусного движетеля, заставляют многие умы конструкторов и предпринимателей мыслить в этом направлении. О чём, надеюсь, мы ещё потолкуем. Сейчас же, здесь уместно вспомнить о том, что – как широко не шагал бы научно-технический прогресс, — паруса всё это время никуда не девались, оставались с нами. Причём, совсем рядом. Сказать о том, что наш собеседник – большой знаток парусного дела – ничего не сказать. Для Василия Ивановича Фертюка парус – сама жизнь. Он – командир выделенного подразделения крейсерско-гоночного флота «Черноморский» в Украине, командор Черноморского яхт-клуба в Одессе, капитан с более чем 50-ти летним стажем управления яхтами, наставник и преподаватель в яхтенной школе «Comandor».
– Василий Иванович, давно мы с Вами планировали пообщаться. Очень много вопросов накопилось. Начну с самого начала. Расскажите о себе — где вы родились, выросли, кем мечтали стать в детстве?
Может показаться странным, но я вовсе не одессит, хотя сегодня уже могу, наверное, считать себя таковым. Родился я в селе Мокрая Калигорка, Черкасской области, где проживал до шестого класса, а затем родители переехали в город Шпола, который рядышком, поскольку поменяли свою работу. До окончания школы мы жили в этом городе.
Вспоминая свои детские годы – отвечу, на главный вопрос – почему меня потянуло в парус, к морю. Думаю, это связано и с таким обстоятельством — наша усадьба заканчивалось берегом и большим ставком. В 5 лет я впервые принёс домой три десятка мелких рыбешек и попросил маму приготовить мне их. Рано научился плавать. Всё лето я проводил на речке, а зиму – коньки на пруду. Помню, в школе на некоторых уроках я сидел в коньках — раньше коньки верёвками привязывалась к сапогами. А на перерыве нужно было быстро выскакивать чтоб хоть немного позаниматься конькобежным спортом.
Я рано научился читать и в отличие от других детей, которые в первом классе еще писали палочки, а я уже знал все буквы и мог их складывать. В школе первым делом записался в библиотеку. Конечно же узнав, что я первоклассник – библиотекарь долго меня интервьюировала, устроила целый экзамен. Тогда я получил первую книжечку. После того как я её принёс обратно, она спрашивала меня содержание. Увидев самоотдачу, она стала выдавать мне уже книжечки побольше и почаще. Как ни странно, мне нравилась больше литература техническая. Раньше в библиотеках, когда берёшь хорошую, особенно художественную литературу, то в нагрузку давали какую-нибудь брошюрку технического характера. Но я брал по 2-3 брошюрки сразу. Мне было интереснее читать техническую литературу чем художественную.
Первые 4 года я был круглый отличник, потому что моя предыдущая подготовка дала мне базу, и я фактически жил на старом багаже. С пятого класса и по сей день меня стали звать Василий Иванович. Дело в том, что в нашем классе после соединения с другими классами, у нас было четыре однофамильца Фертюка, а два из них было по имени Василий. А поскольку я хорошо занимался – учителя меня вызывали к доске «Василий Иванович». А другого однофамильца – Василий Фертюк, он был честно говоря, более отстающий в классе. До шестого класса я изучал немецкий язык почти полтора года. А когда переехали в школу №3 в Шполу, там изучали французский язык, и меня даже не хотели принимать. Но, надо мной взяли шефство девочки из класса, так я начал учиться в новой школе, в городской, где было более интересно, чем в деревенской школе.
Фактические всё свободное время проводил в школе. Я был в нескольких кружках сразу: географическом, физическом, химическом. Я также состоял в стрелковом клубе и достиг там уровня кандидата в мастера спорта по пулевой стрельбе из винтовки. Также я занимался волейболом, баскетболом, но правда, больше для здоровья и общего интереса. Я любил легкую атлетику. В своей школе я установил рекорд прыжка в высоту – 160 сантиметров прыжок в высоту. Очень долго мой результат был рекордным, а сам я был изображен на доске почета. Иной раз, когда, повзрослев, заходил в школу, мне учителя говорили, что никто так и не побил рекорд.
Мне пришлось перестраиваться на новой лад в новой школе и взяться плотно взяться за учёбу. Так школу я закончил с серебряной медалью – французским одолеть мне не удалось.
– Что Вас связало с такой романтической сферой, как парус?
После школы вместе с двоюродным братом стали искать соответствующий ВУЗ. Мы занимались радиоконструированием, тогда многие этим хулиганили, были так называемые радиохулиганы, работали в эфире с позывными и так далее. Мы решили поехать в Харьковский институт Радиоэлектроники, где учились наши друзья. Но потом решили ехать в Одессу, где жил наш брат двоюродный. Выйдя с перрона, мы увидели на вокзале объявления Электротехнического института связи им. Попова А.С.. Недолго думая, решили сдавать документы туда. Поступили мы на факультет радиосвязи и радиовещания – самый тяжёлый факультет тогда был. Закончили мы институт с братом успешно.
Денег тогда особо не хватало, семья у меня была достаточно бедная, мы начали подрабатывать со второго курса на кафедре вычислительной техники. Это дало возможность уменьшить нагрузку на моих родителей, потому зарплата матери была 60 рублей, а они высылали мне 60 рублей вместе с отцом. После этого я сказал, что уже зарабатываю 35 рублей в месяц, поэтому попросил присылать меньше. А иногда просто подкидывали что-то, как могли.
Я вынужден был учиться так, чтобы стипендия была постоянная, а один раз даже была повышенная. Тогда мы после института ходили в ресторан «Киев» и там на рубль могли пообедать: борщ, второе, салат и по стакану сметаны. Сегодня читатель, вероятно, пожмёт плечами – ну, и что? О чём разговор? Как объяснить, что тогда это был настоящий праздник для нас.
Так стал я технарем. В это время я познакомился со своим одногрупником, Сашей Ящуком, к сожалению, сейчас уже покойным. Саша привел меня впервые в яхт-клуб и с тех пор у меня было всё связано с этим клубом. Я сразу попал в очень хороший коллектив – экипаж яхты «Эврика», где капитаном был Анатолий Сергеевич Панна. Экипаж занимал постоянно первое, второе, третье место в области. Конечно же для того чтобы удержаться в таком экипаже, нужно было очень много работать, и я фактически всё лето проводил в клубе. Постоянно что-то делали, чистили, ухаживали за яхтой.
В этот период до окончания до окончания института, до семьдесят первого года мне удалось побывать в Ленинграде, в Туапсе, в Сочи, Севастополе и в других городах. Там проводились первенство центрального совета спортобщества «Водник». А яхт-клуб в то время был в структуре Черноморского морского пароходства. Результатов на уровне Союза мы не получили, но опыт приобрели огромный, особенно когда видели гонки великих мастеров. В Одессе часто проводились такие соревнования, как первенство союза. Помогая гонщикам, мы общались с ними. Хорошо помню дядю Женю Канского, великолепного гонщика, мы курировали и помогали ему, когда он приезжал к нам.
— А когда стали дипломированным специалистом?
В семьдесят первом году я закончил институт и пошёл работать в институт связи, в лабораторию вычислительной техники. Но через год меня забрили, и попал я неподалёку — в город Чита, поскольку имел специальность радиосвязиста. Там я был начальником приёмного радиоцентра Забайкальского пограничного округа. Я хотел попасть в морские части пограничных войск, потому что мне казалось, что у меня всё должно быть связано с морем, с парусом. Однако, военком сказал, что в Чите есть вода, есть паруса. Когда я прибыл в Читу, посмотрел на карту, то увидел реку Читинка – я понял, что её можно перепрыгнуть одним прыжком. Так парусный спорт был доступен только в период отпуска. А в то время дорога на поезде из Одессы в Читу занимала 7 суток и так же обратно. Я нашел выход и покупал билет на самолет и экономил так полмесяца. Таким образом у меня были полтора месяца фактически на яхтинг.
Тогда я попал в первые попал в Сочи, где мы гонялись на более новой яхте класса, которая негласно называлась «22 несчастья», а импортные это были яхты класса «Солинг», с выдающимися яхтсменами Генрихом Августовичем Иттером и Георгий Васильевичем Немченко. «22 несчастья», потому что делалось тогда в союзе, как мы сейчас говорим Russian industry Corporation, они и близко не могли соревноваться с зарубежными яхтами. Но благодаря мастерству, на первых порах, пытались бороться даже с фаворитами.
Таким образом, прошла моя служба. Начальник штаба капитан Карпов сказал: оставайся у нас, у тебя всё нормально, дадим тебе двухкомнатную квартиру. Но я чувствовал: без моря жить не могу. Несмотря на все уговоры я уехал в Одессу. Что меня там ожидало? Жилья у меня не было, работы тоже. После института нужно было ехать по распределению на место работы. И в 71-ом году, закончив институт, получив все документы, в том числе с выпиской из Одессы. Я был свободным человеком и всё лето провёл в клубе, на соревнованиях. К тому времени уже был кандидатом в мастера спорта, рулевым первого класса. Осенью, в октябре я задумался — нужно работать где-то. Что делать?
Честно говоря, ни кола, ни двора. Но, меня окружали друзья, яхтсмены, которых я уже называл. Гарик Немченко, Иттер, Панна и другие ребята, к сожалению, многих уже нет. Да и этих, которых я назвал, нет уже. Осталась только память. А тогда председателем ДСО «Водник» был Павел Васильевич Досич. Между прочим, очень известный одессит. Его отец был участником восстания на «Потёмкине», а сам он – ветеран обороны Одессы во второй мировой. Мы подошли к нему и говорим, что вот, Василий Иванович, подающий надежды яхтсмен вынужден ехать по распределению в радиопередающий посёлок где-то между Николаевом и Херсоном (тогда в почете были глушилки антисоветских радиопередач), меня туда назначили инженером. Ну, он говорит, я напишу письмо, а вдруг поможет. Приезжаю в этот посёлок, захожу к начальнику и говорю: я — по распределению. А он: мы же вас ждём уже 3 месяца, как хорошо, что вы приехали. Начал рассказывать мне, как там всё здорово, как замечательно, какой воздух чистый и так далее. Я слова не мог вставить, и вот через минуты 20 я протягиваю ему письмо. Конечно, было красиво написано, мол олимпийская надежда. Мы начали разговор о парусном спорте. В это время в «Комсомолке» была напечатана статья про «Черноморец», что мол они все, числятся токарями в ЧМП, а на работу не ходят, только гоняют мяч. Он спрашивает, так что вы приехали — работать? Я говорю, вы понимаете, у меня сейчас вот должны быть сборы и мне нужно присутствовать на них. Если вы меня отпустите, то будет, наверное, и мне, и вам хорошо. Так он сказал секретарше выписать бумагу, я ее храню до сих пор, передал мне и говорит: очень жаль, что вы не остаетесь у нас. Ну, счастливого плавания!
Таким образом я приехал обратно в Одессу. Благодаря одному из учеников мамы моего капитана Розы Израилевны (которая работала учительницей), руководителя строительно-монтажной организации, так он, скрепя сердце, взял меня инженером.
Я начал работать в Одессе и жить у родственников моего двоюродного брата. Так я закрепился в Одессе после службы в Забайкальском округе. Вернулся в институт и передо мной была перспектива повышать квалификацию и даже кандидатскую писать. Но не так сложилось, при регистрации по военной линии попал в одну из организаций, скажем так, погоны ненадолго снимал, остался опять с погонами. 30 лет календарных в одном и том же помещение пришлось работать. Это было связано с моей специальностью, с радио. И я думаю, что принес кое-что новое в эту службу. Мне было интересно, во всяком случае, закончил службу я в 2005 году. Дали мне три звезды на двух просветах и уволили по выслуге лет. Что держало, так это те друзья и соратники, замечательные люди, с которыми я работал достаточно долго. Сменяемость в нашей организации была каждые 5 лет, чтобы коррупции не было. Но я 17,5 лет был руководителем отдела и ушёл с этой должности на пенсию. Дали орден Даниила Галицького, достаточно редкий. Остался кортик, которым наградили меня высокие руководители киевские. Это было как-то чуть-чуть где-то с юмором, как намек на морскую тему, так как я привлекал многих товарищей в яхтенный спорт и многие действительно пришли.
Расскажите о яхтенном парусном спорте. Как часто проходят соревнования, регаты? Каковы общие перспективы развития парусного спорта в Украине и в частности в одесском регионе?
71-й год – период расцвета яхтинга в Одессе. Помню, была первая выставка польской судостроительной фирмы «Навимор». Тогда привезли десятка два яхт в Одессу. Мы на них смотрели, как пианист на новый зарубежный рояль. Это было очень красивое зрелище и совершенно новое открытие. Тогда президент Черноморского пароходства приехал, увидев яхты, сказал своему главбуху — все яхты купить. Это был мощный толчок развития яхтинга. Мы начали проводить более крупные соревнования, большие крейсерские переходы и так называемый Большой кубок Черного моря: Одесса — Евпатория – Сочи – Туапсе. Выходило больше 1000 миль гонки. Это дало толчок развитию такого серьёзного крейсерского спорта. К сожалению, у каждой медали есть две стороны: на сегодняшний момент в нашем клубе не осталось ни одной яхты класса «Дракон», которые вывели из состава яхт олимпийских классов.
Черноморский яхт-клуб был преемником Одесского клуба. В 1975 году мы отмечали столетие яхт-клуба. Для меня этот год был памятным, так как я получил диплом яхтенного капитана. В 27 лет я стал яхтенным капитаном. Когда я посмотрел книгу регистрации капитанов, то оказалось, что среди столь заслуженных мастеров, я был самым молодым капитаном. Сегодня это звание уже можно получить раньше. Есть уже и восемнадцатилетние капитаны, наверное, потому что есть школы яхтенного спорта, где даже детей с 7 лет учат этому мастерству.
Я привязан к Черноморскому яхт-клубу с 1967 года и вся самая яркая моя жизнь привязана к нему. Сегодня я уже дважды пенсионер Украины. В 2005 году я ушел со службы. Затем проработал 12 лет в банке — заместителем управляющего. Тогда было больше свободного времени для занятий спортом.
Когда мы готовили празднование 140-й годовщины Черноморского яхт-клуба, меня избрали командором. Вместе с друзьями мы подготовили и провели ряд мероприятий, эту годовщину. А лучшим праздником для яхтсмена могут быть только гонки. В общем, я проводил гонки, где порой участвовали 5-7 яхт. Никогда не требовал какие-либо взносы: всё на любительской основе. Но рядом со взрослыми в обязательном порядке должны участвовать детишки на маленьких яхтах класса «Оптимист», на двойках «Кадетах», на других яхточках.
Тогда я предложил в обязательном порядке привлекать наших олимпийцев, которые гоняются на яхтах «Финн» – яхта одиночка, яхты класса SB. Также участвовали яхты четвертьтонники, Картер-30, полутонники и тонники.
Мы провели эти гонки на нескольких дистанциях одновременно и в результате нам удалось подготовить призы, награды во всех классах. В конце мы сделали фотографию, на которой было больше 300 человек от молодых до взрослых людей. Это было для меня самое приятное и ценное достижение.
Сейчас мы ежегодно проводим такие соревнования. Надеюсь если нам ничто не помешает в этом году тоже проведём. У нас также проводились соревнования на кубок командующего военно-морским флотом Украины. Одну из яхт Водного института я помог передать в расположение курсантов военного училища. Теперь у нас уже есть еще один экипаж от военморов.
— Как в смысле эстафеты поколений?
У меня в экипаже несколько курсантов, которые сначала были матросами, а затем получили высшее образование и теперь служат командирами военных судов. Один из таких Сергей Харченко, который ходил на яхте «Ариэль» и один из тех, кто ушел из Севастополя в числе ребят, которые вышли с украинским флагом и отказались принимать присягу российских оккупантов. Сегодня они растут, получают очередные звания.
Было очень приятно, когда мы провели кубок командующего, а награждение членов экипажа прошло на флагмане украинского флота «Сагайдачном». Также провошло мероприятие на Дерибасовской со сценой и музыкой, духовым оркестром.
На сегодняшний день с завидной регулярностью проводятся гонки в классе «Platu 25» – это фактически последнее достижение нашего клуба и Федерации парусного спорта, которой руководит Альберт Васильевич Кабаков на протяжении последних пяти лет. Нужно сказать, он многое сделал для того, чтобы в Одессе проходили гонки класса «Platu 25». Это небольшие яхточки по пять членов экипажа, которые требуют хорошей физической подготовки.
10 яхт с завидным постоянством в течение сезона каждый месяц проводят свои соревнования. Фактически все, кто приходят очень быстро становятся достаточно профессиональными гонщиками. Ребята ездили уже в Прибалтику, где участвовали в международных соревнованиях в 2020-м году.
Хотя есть в Днепре хороший яхтинг, в Киеве, Херсоне, Николаеве. Но море есть только у нас, поэтому мы обречены на успех. Чтоб воспитывать спортсменов Олимпийского класса, нужно море, вряд ли можно достичь каких-то успехов без него и пробиться на международную арену.
В 2020-м году мы получили предложение от Европейской ассоциации класса «Platu 25» провести в 2021-м году чемпионат Европы в Одессе. Для нас это очень знаковое мероприятие и конечно же мы хотим провести его на достаточно высоком хорошем уровне.
В Черноморском яхт-клубе сегодня есть две школы: 13-я и областная. Фактически дети проводят гонки между собой, и в предпоследнее воскресенье декабря детишки тренировались на воде. Среди подрастающих учеников у нас есть очень перспективные гонщики, которые выезжали в Европу, занимают первые места. Это Мадонич и другие ребята. В свое время Саша Жуков был трижды чемпионом Украины. Сегодня 18 лет парню, перешел тренироваться на яхту побольше.
Помимо этого, есть еще крейсерские гонки, где яхты менее спортивные, с крейсерским вооружением, для того чтобы можно было выйти в море, например, на месяц.
Мы проводим крейсерские гонки наиболее часто: Одесса-Очаков, Одесса-Николаев. Фактически чуть ли не каждые выходные гонки проводятся в Николаеве, вероятно, потому, что у них значительно больше яхт, чем у нас.
Есть и такой сегмент, как туризм или крейсерское плавание. Экипаж может в одиночку пойти на Тендеру, посетить маяк, пообщаться с маячником, посмотреть на диких лошадей, которые гоняют по этому острову. Или посетить Кинбурнскую косу, посетить реликтовую рощу, посмотреть землю, которая на планете, пожалуй, одна из самых молодых, образовавшаяся благодаря Днепру. Я считаю, что для такого яхтинга, для плавания это уникальные места. И для того чтобы понять, что такое море, необходимо и такие плавания.
В прошлом году мы проводили гонки вокруг острова Змеиный. Это уже действительно солидные и серьёзные гонки, безостановочные, длиной в 150 миль.
Хочу еще сказать, что я организовываю юмористическую гонку «Бабье лето» в 20-тых числах сентября. Мы стартуем на остров Березань, общаемся, рассказываем историю острова, ловим рыбу ночуем на якорях и утром стартуем на Одессу, где нас ждёт уже традиционный плов с мидиями и подведение итогов.
– Расскажите о Черноморском яхт-клубе. Что изменилось с момента вашего прихода в клуб? Известно, что – в духе времени — яхт-клуб хотят выкупить. Кто и что хотят сделать с клубом?
Возникновение Черноморского яхт-клуба довольно интересное. Раньше на его месте была база по изготовлению бетонных блоков для берегоукрепления. Потом она переехала дальше, потому что транспортировать готовые блоки было сложнее, чем производить по месту. Так бухта осталась запасным пунктом Одесского порта. К сожалению, происходили различные коллизии передачи из ЧМП в порт, из порта ещё куда-то. Всё это было связано с неопределенностью. Только в 1967 году было принято решение перевести туда Черноморский яхт-клуб.
Сегодня юридически – это государственное предприятие «Черноморский яхт-клуб». Год назад оно было выставлено на продажу. И могло бы быть на его месте совершенно что угодно, только не яхт-клуб для воспитания подрастающего поколения. В общем-то, новое временное руководство клуба не скрывало, что задача у них была умножить клуб на ноль, продать или просто захватить землю. Тогда, все наши яхтсмены с Черноморского яхт-клуба собрались и провели собрание. Все очень активно противостояли. Спасибо, что нас услышали руководители фонда держмайна. Они забрали под свое управление весь объект и назначили временно исполняющим обязанности директора клуба Альберта Васильевича Кабакова. Они понимали, что президент Парусной федерации Одесской области будет твердым сторонником того, чтобы целевое направление объекта не было изменено.
Нет и года, как мы живём в более спокойном состоянии, хотя временами думается — какие там скрытые процессы могут происходить… Во всяком случае, если будет найден инвестор, который станет вкладывать средства в наше предприятие, то единственным условием будет оставление целевого использования клуба.
– Каковы основные проблемы в яхт-клубе сегодня?
Ну, кроме тех, о которых пришлось уже рассказать вашим читателям, нам бы хотелось, чтобы у нас был центр парусного спорта в Украине. Откровенно сказать, и так очевидно, что в Украине это — единственное место на берегу моря и с более-менее развитой городской инфраструктурой. Я думаю, что Министерство по делам молодежи и спорта тоже это понимает и кажется настроено помочь решить эту проблему. Сейчас совместно с Альбертом Васильевичем мы оказываем максимальную помощь членам яхт-клуба, привлекаем новые яхты, новых яхтсменов, что должно помочь выжить клубу. Мы проводим много мероприятий. Кое-что нам удалось самим сделать, например, мы провели видеонаблюдение на некоторых понтонах, устранили дырки в ограждении, установив новые секции забора, что обеспечит защиту от воровства, улучшили кое-какие бытовые вопросы. Кроме того, постоянно стараемся уборки делать и приводить в порядок территорию. Это же прививает яхтсменам чувство того, что это всё родное и о нем нужно заботится.
Хотелось бы чтоб на территории была мастерская для быстрого ремонта яхт, чтоб даже в случае поломки яхтенного оборудования во время гонки можно было оперативно вернуться на дистанцию. Конечно же, было бы здорово иметь заправку дизельным топливом. На сегодняшний момент Трасса здоровья закрыта для проезда транспорта, и открывает после 12 ночи и то, нехотя. Поэтому часто приходиться детям и подросткам тащить канистры с топливом по склонам в руках от шлагбаума аж до клуба… Такая же проблема и когда приезжают гости на соревнования. Мы стараемся договариваться с властями, чтоб открывали Трассу здоровья раньше. Ну, представьте себе — детишки тащат эти яхточки, кто не может привезти. Конечно, это очень дискомфортно. Думаю, элементарный пищеблок мог бы быть в яхт-клубе. Когда человек уходит на два-три дня в поход и чтоб не покупать в городе и тащить, особенно блоки воды, или забыл что-то купить. Хоть мы и привыкли к этому, но хотелось бы, чтобы было лучше. Мне бы хотелось застать это светлое будущее как можно скорее.
Надеюсь и на то, что дух коллективизма, который сегодня у наших яхтсменов Черноморского клуба не даст нас победить. Мы должны выжить-выстоять, как и одолеть эту пандемию.
Я являюсь командором флота «Черноморский» выделенного подразделения крейсерско-гоночного флота Украины. Это работа на любителя, но я тяну ее уже 5 лет. В настоящее время мы оформляем сертификаты спортивных судов, что помогает людям привести в соответствие свои яхты или оказать помощь в проведении соревнований. Я надеюсь, что у нас будет пополнение флота более новыми яхтами, и к нам будут приходить яхтсмены с Днепра, из Киева, Николаева, Херсона.
Ежегодно я оказываю помощь в проведении регаты «Чумацький шлях», гостей из Запорожья. Мы встречали их в Очакове, затем приходим в Одессу. Также проводили соревнования с участием днепровских и киевских яхт. Парусная общественность Украины имеет достаточно хорошие традиции. Я надеюсь, мы будем укреплять эти традиции и дух спортивной борьбы.
Три года назад нас посетил гость-яхтсмен из Америки. Да, он говорит на другом языке, да у него более дорогая яхта. Но сколько бы не было еще отличий, они нас не разъединяют – нас объединяет море и любовь к парусам. Мы ему подарили вымпел нашего клуба, который он увез себе на родину. Затем он прислал нам фотографии в своём журнале с нашей общей фотографией. И прислал фотографию, где он с руководителем их яхт-клуба держали наш Вымпел. Потом шутили, что мы дошли до Америки уже. Я хочу, чтобы у нас всё сошлось, чтобы у нас было как в любой цивилизованной стране, чтобы не было стыдно за клуб перед иностранными гостями. Хочу, чтобы было лучше, чем у них, тому що ми того вартi.
Я хочу сказать, что всю жизнь был гонщиком. Попадая на яхту – ноздри раздувались и мне хотелось прийти первым. Гоночный дух был присущ всегда. Лет 5-7 назад меня пригласили провести занятия, типа тренера-наставника на яхте с любительскими экипажем, впервые попали на эту яхту. Тогда я открыл для себя обучение молодого поколения в парусном спорте.
С 1982 года я являюсь капитаном яхты. Я сменил яхту «Фарос» на яхту «Фотон». Третей стала яхта «Ариэль», на которой я последние 13 лет. Это три яхты, которые прошли через мою жизнь. Но, я не один же на яхте, со мной всегда есть экипаж. Через мое воспитание прошло несколько поколений, некоторые из них на сегодняшний момент являются капитанами, самостоятельными гонщиками.
Сейчас у меня в экипаже яхты «Ариэль» порядка 40 человек. Кто чаще, кто реже, кто постоянно, но участвуют в работе все. Как правило на спуск и подъём яхты, на авральные работы приходит лучшая половина, мы поддерживаем дружеские отношения. Мы общаемся, обмениваемся информацией, новыми сведениями через соцсети.
Лет пять назад меня привлекли к обучению курсантов в яхтенной школе международной ассоциации яхтенных школ. Так я начал работать, скажем, профессиональным инструктором, обучая курсантов. Сейчас это школа «Comandor», где директором является мой воспитанник Алексей Письменный. Школа аккредитована в Европе. В связи с карантином мы проводим занятия дистанционно. Мне это интересно, потому как обучая других для себя очень много интересного выявляешь и учишься. Как говорится всё знать не будешь, поэтому нужно постоянно учиться.
– Что Вы хотели бы пожелать в качестве наставления молодым яхтсменам?
Я все время говорю курсантам, чтоб делали упор не на запоминание, а на понимание принципов, методов. Только так в экстремальной ситуации можно использовать приобретенные навыки и знания. Будучи капитаном яхты я всё равно обучал курсантов простейшим навыкам, как сделать поворот или как шкурить яхту. Сегодня для меня это естественно.
Вспоминая начальную точку 1971 года, когда я ушел из института и на руках у меня было распределение в посёлок Копани, Николаевской области. У меня не было жилья и было непонятно — куда идти. Тогда дядя Женя Канский сказал, Василий Иванович я устрою тебя в школу в Ригу, где военморы дислоцируются. Я даже начал думать, начал собирать книжки парусные и начал писать свою первую вступительную лекцию, которая начиналась словами: «Парусный спорт – это спорт королей и принцев», а заканчивался таким образом – «Только Великая Октябрьская революция позволила детям простых трудящихся заниматься этим прекрасным видом спорта». Эту фразу и сейчас повторяю, но правда про Октябрьскую революцию не упоминаю…
Автор Мирослав Бекчив
2 thoughts on “Спорт королей и принцев”