1. Надежда и опора.
Вспомнилось: как-то отец мой рассчитался с водителем попутки. Тот вслед промычал: «Надо бы добавить». И он ответил на ходу: «Прокурор тебе добавит!». А водитель вдруг отпрянул вглубь кабины, хлопнул дверцей и – по газам. Это слово подействовало на него как-то магически. Я, конечно, тогда ещё понятия не имел о том, что такое «Прокурор». Но сообразил, что значит оно очень многое. Я и теперь так думаю. Хотя и слово, и явление давно воспринимаю несколько сложнее. Не говоря уже о конкретных и отдельно взятых носителях этого чина.
А вы, читатель дорогой? Что для ваших ума и сердца сплетается в этом слове? Вот давайте для начала беседы закроем глаза и произнесём отчётливо: «Прокурор». Сказали? Что возникло в воображении? Скорее всего – классический и современный страж Закона. Люди начитанные подскажут – и слово, и дело эти пришли из глубокой древности, но всегда были современными. Сегодня у нас это государственный, — а значит, особо уважаемый — человек со значительными полномочиями. Он, как сказано, осуществляет надзор за законностью, поддерживает государственное обвинение в суде, контролирует расследования, защищает права граждан и общества, а также участвует в разработке законодательства и противодействие преступности. Его сверхзадача — обеспечить соблюдения законов и порядка в стране, представляя интересы государства. А в демократической стране государство – это мы. Мы с вами. И значит, прокурор в конечном счёте полномочно представляет наши с вами интересы. Отсюда и престиж, и особая роль сотрудников этой сферы и наша надежда на них. Особенно в несказанно сложную эпоху, в войну, когда преступный мир не желает ждать, пока всё станет по углам, Право и Закон будут правилом, а их нарушение – исключением. Разгулялся во всю…
При этой смете как же прикажете реагировать на то, что честь своего мундира, похоже, не чрезмерно интересует самого прокурора? Во всяком случае, одного из тех, кто торжественно обещал защищать Закон и не жалеть для этого своих сил. В средствах массовой информации уже не впервые фигурирует прокурор Руслан Войтов. Внимательному читателю, знакомому по СМИ с «Делом Олега Мальцева», он тоже знаком. Едва ли стоит здесь подробно напоминать об этом «Деле»: о нём многое говорилось в СМИ, наверняка, будет сказано и ещё. Сам я не однажды по этим вопросам выступал с позиции определённой и недвусмысленной. Могло ли это быть иначе, когда речь шла о моих коллегах и товарищах по работе? Касался я, разумеется, и роли в данном процессе указанного прокурора. Да, «Дело академика Мальцева» и мне представлялось, что называется, шитым белыми нитками. И так – по сей день. Но вот теперь журналистам стали доступны материалы, на первый взгляд прямо не касающиеся академика Мальцева и его коллег (напомню: содержатся в СИЗО около года), но зато прямейшее относятся к прокурору Руслану Войтову.
2. Не вырубишь топором…
В руки наших коллег попали и пошли по инстанциям материалы, ошеломляющие даже видавших виды. Но обозревая СМИ, можно ли не споткнуться об эти публикации? Тем более, в их основе – материалы, знакомые автору не понаслышке. Здесь переписка этого блюстителя Закона, ярко и широко его характеризующая – в диапазоне от судебных до финансовых документов. Материалы свидетельствуют о возможных злоупотреблениях, неофициальных финансовых операциях. И бизнес-связях, выходящих за пределы прокурорских полномочий. Подтверждение этой информации выявит не отдельные эпизодики, а отлаженную систему мошеннических схем и нарушения Закона в течение длительного времени. Документы содержат прокурорские инициативы открытия «Дел» с признаками искусственного конструирования. Основания выглядят весьма сомнительными, а масштаб проверок чрезмерным. В одном из писем обсуждается аванс для неких «ребят» — возникает вопрос о теневых выплатах.
Или – вот: в переписке речь идёт и о ремонте в квартире прокурора. Стоимость материалов, работ и реконструкции едва ли адекватна зарплате чиновника. Фигурируют здесь постановления прокуратуры об открытии «Дел» против ряда коммунальных предприятий и учреждений (к примеру, КП «Облинвест-ресурс) с обвинениями в злоупотреблении и нарушениях тендерных процедур.
Тут уместно документальное приложение, ряда фигурирующих документов, к каковым комментарии излишни:
▪️Запросы прокуратуры больницам, библиотекам, госучреждениям – с требованием представить бухгалтерскую отчётность, тендерную документацию и сведения о сотрудниках.
▪️Электронные письма с вложениями: бюджеты, акты сверок, отчёты о торгах.
▪️Переписка относительно тендеров и поставок оборудования (в частности, упомянута компания «Сименс», закупка компьютерных томографов, отчёты по рынку «Привоз»).
▪️Финансовые документы, фиксирующие переводы средств и сумм, зачисленных в бюджеты по линии прокуратуры.
Фото газеты «Общественный прибой»
Рассказ этот я начал с детства, вернусь туда ненадолго. Примерно тогда же, когда впервые услышал слово «Прокурор», в начальной школе учили мы и такие стихи: «Нынче каждый труд в почёте, Где какой ни есть, Человеку по работе Воздаётся честь…». Много тогда говорилось и пелось о престиже труда вообще. Безработица оставалась в прошлом, трудоустройство не было проблемой. Если трудоспособный гражданин не работает, он – тунеядец. За это – статья. А если наоборот – тебе почёт и слава, кем бы ни работал. Словом, лицевая сторона жизни громогласно указывала на торжество и такого равенства в стране. Вероятно, разумные взрослые знали этому своеобразию цену. Но и мы, плотва, всё больше вглядывались в изнанку жизни: работа и служба были всё же разными. И мог ли я не замечать, что гроза дома – наш дворник дядя Вася — отдаёт честь моему папаше, а на других соседей покрикивает. Равенство – равенством, почёт – почётом, а престиж иных работ и службы выделял некоторых сограждан из общего ряда. Для очень многих сызмальства и далее были несказанно обаятельны представители некоторых сфер и категорий. Их перечисление заняло бы много места-времени, назову лишь некоторые. Это – начальство вообще, в центре и на местах, фронтовики недавней мировой (вообще военные), артисты, учёные и врачи. Партийные и комсомольские работники. Ещё далековато было до приоритета завмагов, завбазов и товароведов. Но глубоко уважались инженеры и учителя. Как говорится, и др.
В этом ряду и даже несколько над ним выделялись борцы с преступностью. Смертельно уставшие от революций, войн и уголовщины, люди наши страстно хотели полагаться на них, довольно долго представлявшихся единым фронтом – воины которого тем и живут, только и думают о защите граждан от разнообразных тайных и насильственных преступных посягательств. Но во всяком случае, автор этих строк жил-был среди тех, кто чуть ли не до седины испытывал априорное расположение к приведенным категориям сограждан. Делали и тут своё дело пресса, литература и искусство, кино – в особенности, где они лучшими актёрами изображались обаятельным и надёжнейшим позитивом. Да – к данному разряду относились защитники Закона. Милиция, госбезопасность (их ещё долго называли чекистами), суд и прокуратура. Им верили, на них надеялись и полагались, воспринимали людьми высокопрофессиональными, перегруженными заботой о нас. К тому же, благородными и скромными. Хотя «соблазнов», разумеется, хватало. Конечно, когда-то нашими согражданами из преступного мира и близкими к ним владели иные чувства. Но та же централизованная жесткость, воспитание и «страх божий» обеспечивали довольно долго дистанцию между огромным большинством простых смертных граждан страны и нарушителей Закона. Идеал поколений — анкетное: «Не судился», «Не был», «Нет», «Не состоял», «Не привлекался».
Но, как говорил судья в классическом фарсе («Адвокат Пьер Патлен»), вернёмся к нашим баранам.
Итак, скромный прокурор, по совместительству инвалид второй группы с соответствующей пенсией, в порядке бескомпромиссной борьбы за торжество Закона проживает в незадекларированной квартире элит-класса и перемещается на БМВ такого же уровня. Гармонично сочетает, судя по всему, госслужбу с частной бизнес-деятельностью, связанную с кофейными автоматами в школах и больницах, также с организацией поставок из Германии сладостей с последующей реализацией в супермаркетах. И отдыхает со вкусом: туры в Шри-Ланку, Испанию, Финляндию и проч., иллюстрируемые многочисленными фото, визами, скриншотами переписок, заказами и накладными на его имя.
Фото газеты «Общественный прибой»
И это – ещё не всё. Как выясняется, одна из статей «доходов» — за заказные уголовные дела. То есть, дивиденды за использование админресурса государства и служебных полномочий для открытия надуманных «Дел». К примеру, на вопрос заказчика (из представленной переписки за январь-февраль 2014 года) о возможности данного прокурора спрогнозировать время «необходимой справки», последний отвечает:
«По Кортесу вопрос интересный. Формально есть момент – но реально нет, попытаемся подойти к этому вопросу творчески, пробиваем контрагентов! Если область не согласует, отправим в милицию для внесения в ЕРДР. В общем играемся, если так можно сказать»
И далее:
«Давайте завтра встретимся и пообщаемся, надо подумать – один ум хорошо, а два…! что-то точно придумают».
Здесь явная готовность «Творческого подхода» удовлетворить заказчика, когда заказанное лицо не нарушает Закон.
Фото газеты «Общественный прибой»
3. В ЧЬИХ РУКАХ ЖИЗНЬ…
Не трудно представить себе мимику некоторых нынешних читателей этих строк. Да-с, многое изменилось. Но что было – то было. И во вступлении к моей книге «И Молдаванка, и Пересыпь…» (кстати, посвященной именно этой сфере) автор признавался – хотел служить в этом воинстве. Не взяли. И несладко шутил: рылом, дескать, не вышел. Но по иронии судьбы, со временем три каденции, шесть лет, избирался председателем гражданского совета и членом коллегии главного управления МВД Украины в Одесской области – ещё и утверждался приказом министра Внутренних Дел. Разумеется, с этой горки уже многое виделось несколько иначе. И на координационных совещаниях милиции, прокуратуры, юстиции и суда фронт борьбы с преступностью мне уже не представлялся таким романтически-единным. И всё же мне и тогда в голову не приходило, что обозревая прессу, буду листать подобные документы. Например: читаем о незадекларированной квартире в центре Одессы… Руслана Войтова. Она приобретена в 2010 году. Между тем, в соответствии с его официальной декларацией, собственного жилья этот гражданин не имеет. А его жена нанимает квартиру площадью 124, 9 метра в Одессе. И за последние годы прокурор Р.Войтов от одного из агенств недвижимости получал ряд коммерческих предложений о приобретении элитного жилья.
Что? Достаточно? Пора закругляться? Пожалуй. По крайней мере, на данном этапе. Хотя подобных материалов предостаточно. Но и из того ясно, что это – ещё и поворот в «Деле» Олега Мальцева, в котором играет такую существенную роль страж Закона Руслан Войтов. А выводы, есть надежда, сделает не только читатель…
Ким КАНЕВСКИЙ,
Писатель, заслуженный журналист Украины и ветеран Национального союза журналистов Украины